Кола Гончар – дела житейские
Эта партия была удачной. Всё как обычно. Не зря их семейство прозывалось Гончарами. Вот только…
– Опытная форма опять треснула, – заметил старший сын. – А я говорил, что если стенки разной толщины, то вот здесь всё равно порвет!
– Думай, как сделать, чтоб не порвало, – безмятежно отозвался Кола.
Так, и только так. Дети должны настраиваться на решение проблем, а не на поиск объяснений, почему не удается что-то сделать. Потому что лень, вот почему – в большинстве случаев! Пусть думает теперь, как проводить обжиг, хе-хе…
– Что тут думать? – буркнул старший. – Работать надо. Вот как раньше работали. У нас и без опытных форм всё разбирают…
– Если б не ставили опыты, до сих пор бы сидели в предместьях столицы нищими горшечниками! – отрезал Кола Гончар. – Так что – думай! А не отращивай сало на заднице… А я завтра спрошу, чего надумал. А послезавтра опыт поставишь по надуманному, критик сопливый…
– Завтра отряд Хиста имперцы на черепки разнесут! – буркнул сын. – И деревню заодно с ними, и не вспомнят про завет, что мирные – вне войны! Вон, верхнюю улицу как корова языком слизнула!
– Им напомнили! – сообщил помрачневший глава семейства. – Есть и у нас сила!
Вдалеке неумело загудела труба. Ага, стадо возвращается с полонины. Подпасок дудел, старался вовсю, но куда ему до Дерстина! А толстяк пропал. Лихие времена настали…
Младший сын тут же бросил работу, вытер руки тряпицей и осторожно потянулся. Понятно, спина. У всех гончаров – спина. Болит, в смысле. Такая уж профессия. И руки от сырой глины опухают, если не беречься. Как и у женщин, которым приходится много доить… Хорошо, что есть завет: после возвращения стада всякой работе конец! Иначе не было б здоровья в деревнях. Сразу понятно, что заветы давал человек, много поработавший сам. Знать бы еще, кто он. Кого благодарить, у кого просить заступничества? Ну не к Творцу же всякий раз обращаться с ерундой? Творец-то, надо полагать, и глины никогда в руках не держал! Да и есть ли руки у этого лодыря?! Ишь, какой беспорядок в подведомственном мире, а Он и не почешется!
Глава семейства вдруг сообразил, что стал ругать Творца совсем как сын-богохульник, и смущенно выкинул неподобающее из головы. Священник всё же.
– Стадо домой – работу долой! – неприлично радостно пропел младший сын и прошелся танцем по мастерской.
Танцевал здоровяк не очень-то, в отличие от работы с глинами, – но старался. Пол загудел от топота слоновьих ног, и нежно откликнулись вазы и блюда. Ничего, это пройдет. Просто – не нагулялся легиньх, не натанцевался вволю, не собрал еще свой букет восхищенных взглядов. Вот и дружинка его тоже ведь бегает каждый вечер на площадку, кружит синими юбками. Пусть танцует! Беременным танцевать полезно, и ребенок уродится веселым и шустрым. Вот Ялинька дзуда строгая и неприветливая, танцев сторонилась, и родился Санниэре таким же хмурым. И так же на танцы слегой не загонишь. Да и не умеет он… и вообще ничего не умеет, разве что драться.