– Если тебе не нравится обилие гостей, нужно было хорошенько подумать и не сотворять столько детей.

– Но мне нравится сотворять их с тобой. – Рука Мэтью обвилась вокруг моей талии и застыла на животе.

– Тогда жди ежегодного повторения завтрашнего события. – Я чмокнула его в щеку. – И столиков с каждым годом будет все больше.

– Раз уж мы заговорили о детях… – Мэтью запрокинул голову и прислушался; никто из теплокровных не мог слышать на таком расстоянии. – Твоя дочь голодна.

– Твоя дочь всегда голодна, – сказала я, дотрагиваясь до его щеки.

Бывшую спальню Мэтью превратили в детскую. Теперь там находились безраздельные владения близнецов с громадным зоопарком мягких зверей. Одежды и подгузников хватило бы на целую армию малышей, которой командовали бы два наших тирана.

Когда мы вошли, Филипп повернул голову к двери. Он с торжествующим видом стоял, держась за бортик колыбели. Пристальный взгляд Филиппа был обращен на колыбель сестры. Сидящая Ребекка смотрела на него с неменьшим интересом, словно пытаясь понять, как брату удалось столь быстро вырасти.

– Боже милосердный! Он уже стоит, – бормотал ошеломленный Мэтью. – Малыш, которому нет и семи месяцев!

Я посмотрела на крепкие, сильные ручки и ножки сына. Чему тут удивляться?

– Чем ты тут занимался, пока нас с папой не было? – спросила я, доставая малыша из колыбели и прижимая к себе.

Он ответил целым потоком неразборчивых звуков. Буквы под моей кожей пришли ему на помощь, помогая сделать ответ понятным.

– Да что ты говоришь? Тогда у тебя был очень насыщенный день.

– Ты вырастешь таким же сильным и рукастым, как и твой дед, – с восхищением сказал Мэтью, глядя, как сын крепко обхватил его палец.

Мы покормили и переодели детей, попутно разговаривая о своем. Я поделилась мыслями, возникшими у меня в читальном зале, когда просматривала бумаги Роберта Бойля. Мэтью признался, что сегодняшняя презентация в Королевском обществе позволила ему осознать проблемы в понимании геномов вампиров, ведьм и демонов.

– Проверю-ка я электронную почту, – сказала я.

С тех пор как Болдуин назначил меня официальным представителем Клермонов в Конгрегации, число получаемых писем заметно возросло. Сам Болдуин вздохнул с облегчением. Время, которое прежде он тратил на поездки в Венецию, теперь посвящалось умножению доходов и вмешательству в жизнь семьи.

– Неужели Конгрегация мало докучала тебе на этой неделе? – снова заворчал Мэтью.

Я понимала его недовольство. Слишком много вечеров уходило у меня на выработку новой политики Конгрегации, где во главу угла были поставлены равенство и открытость. Я пыталась распутать хитросплетения логики демонов, составлявших прежние документы.