Если бы не стрела богини, я бы не услышала голос мужа.

– Иду! – крикнула я в ответ.

Глаза Филиппа были полны симпатии и понимания. Я нерешительно дотронулась до золотого наконечника. Едва мои пальцы его коснулись, стрела исчезла, и я снова ощутила ее тяжесть в спине.

«С первого момента нашей встречи я знал, что ты – та», – сказал Филипп.

Слова Филиппа странным образом перекликались со словами Тимоти Уэстона, сказанными мне сначала в Бодлианской библиотеке, а потом и у него дома.

В последний раз улыбнувшись мне, призрак Филиппа начал таять.

– Постой! – крикнула я. – Что значит «та»?

«Та, кто сможет взять на себя мои тяготы и не сломаться, – прошептал мне на ухо Филипп, и моя щека ощутила легкое прикосновение его губ. – Но ты не понесешь их одна. Помни об этом, доченька».

Я не удержалась и всхлипнула на прощание.

– Диана? – Теперь уже Мэтью стоял в дверях. – Что случилось? Ты как будто призрака увидела.

Да, увидела, однако сейчас было не время рассказывать мужу об этом. Я кусала губы, не смея обмануть Филиппа. Он ведь хотел видеть нас радостными, а не печальными.

– Потанцуй со мной, – попросила я, все-таки уронив одну слезинку.

Мэтью взял мою руку, обнял за талию. Его ноги плавно заскользили по полу. Мы миновали гостиную и переместились в большой зал. Вопросов он не задавал, хотя ответы светились в моих глазах.

Я наступила ему на ногу:

– Ой, извини!

– Ты опять пытаешься вести, – пробормотал Мэтью, поцеловал меня в губы и стремительно повернул. – А сейчас твоя задача – следовать за мной.

– Совсем забыла, – засмеялась я.

– Придется почаще тебе напоминать.

Мэтью крепко прижал меня к себе. Для предупреждения его поцелуй был достаточно резким, а для обещания – достаточно сладостным.

«Филипп был прав», – подумала я, когда мы вышли в сад.