За каждую доставленную в срок иномирянку была объявлена щедрая награда: двадцать золотых. Народ в предвкушении потирал руки, на этот раз с нетерпением ожидая ранее такого непримечательного события. Однако чуть умаляло азарт столь же категоричное предупреждение: за намеренное причинение вреда здоровью или, не приведи боги, убийство переселенки винoвника ждало суровое наказание – смертная казнь.

   Дворец гудел, как растревоженный улей, а придворные всё прибывали и прибывали. Казалось, каждый был готов изобрести хоть какой-нибудь предлог, чтобы оказаться поближе к чему-то, несомненно назревающему. Прислуга сбилась с ног, спеша подготовить новые гостевые комнаты и обслужить уже имеющихся жильцов.

   В воздухе носилось предвкушение чего-то невероятного. Больше всего мне это напомиңало канун какого-нибудь грандиозного праздника. До новой «волны» осталось всего несколько дней. Сколько точно – заранее предсказать было невoзможно, так что народ с нетерпением ждал. К тому же ещё большего аҗиотажа добавил почти одновременный приезд двух старших принцев.

   Не то чтобы это было каким-то неожиданным событием: кронпринц Норман и принц Дерек большую часть времени проживали именно в столичном дворце. Но в ближайшее время визит королевских сыновей не планировался: старший находился с дипломатической миссией в соседнėм государстве, а средний – проверял боеспособность приграничных гарнизонов. И по предварительным расчетам оба не должны были вернуться домой раньше праздника Середины зимы.

   Тем не менее они были здесь. Что лишь подогревало всяческие сплетни и догадки о причине столь поспешного возвращения домой.

   Масла в огонь всеобщего любопытства подливали слухи, что вскоре должен прибыть их третий, младший брат. Это было тем более удивительно, что принц Николас последние четыре года почти безвылазно провёл в своём отдалённом замке, приобретя славу замкнутого, мрачного и нелюдимого домоседа.

   Поговаривали, что раньше он был совершенно другим, но после отгремевшей войны что-то в нём изменилось, навсегда превратив весёлого и галантного молодого человека в насмешливого и угрюмого циника. Хотя, если прикинуть, то лет ему должно быть навскидку всего где-то около двадцати семи.

   Прислуга, обсуждая данную новость, перешёптывалась, что характер принца испортился после того, как ему на войне обезобразили лицо, оставив на нём большой и уродливый шрам. Я, честно говоря, в такую причину не очень-то верила. Разве что принц до этого кичился своей чрезмерно смазливой внешностью?

    Мне с ним встретиться никогда не доводилось, и, потворствуя своему любопытству, сегодня, возвращаясь из города, я всё же заглянула тайком в портретную галерею, дабы более внимательно рассмотреть каждого из королевских отпрысков. Самой поздней картиной был совместный семейный портрет, где трое весьма симпатичных юношей стояли за спинами восседающих в креслах родителей.