– Я обычно на углу Мясницкой и Колокольной стою, тора. И отсюда, вроде, недалече. Спросите дядюшку Михеля, меня там все знают.

– Хорошо… дядюшка Михель. Я буду иметь это в виду.

Сама Ида предпочитала ходить пешком. Моцион, знаете ли… да и все тут недалеко. Но – вдруг?

Извозчик ушел, а девушка кивнула слугам.

– Жду всех в гостиной.

Тоже Анна. Которая мигом отучила Зинаиду от снобизма. Ладно, не в единую минуту. Но старшей сестре было, что сказать. А младшая поневоле слушала.

Когда у тебя все болит, и рана не заживает, и твоя жизнь зависит от старшей сестры – поневоле прислушаешься… Не будешь обращаться с людьми по-человечески? Вот они с тобой по-скотски и поступят!

Слуги себя ждать не заставили.

Ида обвела всех взглядом.

– Вы знаете, что я работаю в лечебнице.

Слуги знали. Что ж, у торы могут быть свои прихоти. У кого цветочки, у кого лечебницы – это даже благородно. Помогать страждущим…

Слуги ведь не видели, как благородно тора вытаскивает судно! Или моет грязный пол!

– Станислав – доктор. Он три дня не был на службе, и я забеспокоилась. Поехала к нему и нашла мужчину больным. Поскольку у него нет семьи и ухаживать за ним некому, я забрала его сюда.

– Тора, это ж неприличие какое! – ахнула Эльза.

Зинаида сморщила нос.

– Жама Эльза, мне все равно, кто и что скажет. Я не оставлю человека на верную смерть!

Кухарка устыдилась.

– Но как же…

– Днем я буду в лечебнице. И готова доплачивать за присмотр. Вам, безусловно, придется сварить что-то, подходящее для больного.

– Так морс, опять же, бульон куриный…