– Жама Гертруда, надеюсь, вы сможете ухаживать за Станиславом Венедиктовичем? Разумеется, не бесплатно? Жом Пауль, вы поможете, если его надо будет перевернуть?

– Конечно, тора.

– Отлично, жом Пауль, жамы… так и решим.

– Тора, а ночью как же?

– Жама Эльза, ночью я как-нибудь справлюсь, – язвительно отозвалась Ида. – Или вы полагаете, что в таком состоянии мужчина может представлять для меня опасность?

– Тора!

– Нет? Тогда я – для него?

Жама Эльза покраснела.

– А все одно, так не делают…

Ида возвела очи горе.

– Жама Эльза. Если бы я соблюдала приличия, мои косточки бы уже вороны по Русине растащили.

Сказано было четко. Жама устыдилась и заткнулась.

То-то же!

Взяли моду – хозяев критиковать! Никакой демократии! И никаких освобождений! Иде уже Русины по уши хватило!

Как-то там Анна?

Нашла ли она сына?

Впрочем, эти мысли быстро уступили место другим, более насущным. Требовалось срочно позаботиться о больном.

* * *

Жом Станислав просто горел в лихорадке.

Даже жама Эльза плюнула на приличия, и помогала обтирать мужчину, переворачивать, сварила морс, и Ида аккуратно поила несчастного из специальной кружечки с носиком.