Светлый фон

– У королевы родился ребенок, ваше величество. У любовницы короля родился ребенок. И сын королевы умер. Тогда ее величество упала на колени перед алтарем Хеллы и стала молиться. И богиня даровала ей… прощение.

– Не совсем так, Кор. Хелла… существовала. Она пришла и сказала, что династия Давлей продолжена не будет. Никогда. Единственный выход для короля – посадить на трон своего сына от любой другой женщины. Потому что род Давлеев она пресекает раз и навсегда.

Его высочество молчал.

А что тут скажешь? Эту историю знали все, хотя и не с такой концовкой. Да, пришла богиня, да, мальчик ожил… он и не думал, что там происходило в те времена. Может, мальчишка косточкой подавился, а служанка или жрица какая его за ноги потрясли, вот тебе и чудо на весы. Кому какое дело?

Но ее величество явно что-то знает, вон как трясется…

– Мы династия Ларвен, мальчик мой. Но крови Давлеев в наших жилах нет. Ни капли. И Хелла нас… не благословила. А вот Вороновых – благословила. Они ей служат. И Колокол, и Пушка – ее знаки. У Лавгереттов тоже такие были. Камень, который стонал, если на него пытался встать не король, просто, любой другой человек. Тот самый камень, который лежал у подножия трона Лавгеретта…

– Ээээ… матушка…

– У подножия нашего трона лежит другой камень. А тот самый… пойдем, Кор.

Принц послушно подал матери руку, помогая встать с кресла. И ее величество направилась в гардеробную. Подошла к стене, немного поколдовала там с подсвечником и обивкой – и открыла дверь, за которой обнаружилась лестница, ведущая вниз.

– Нам туда.

Ее величество взяла лампу, стоящую неподалеку на полочке, привычно зажгла ее – и шагнула вперед. Принц последовал за ней.

Лестница спускалась вниз и вниз.

Коридор.

Дверь.

Комната.

Пустая комната, в которой нет ничего, кроме трона. Старого, запыленного, стоящего на полу.

– Сядьте на этот трон, сын мой.

– Матушка?

– Клянусь своей жизнью, это не опасно.

Его высочество повиновался. Но… не успел подойти к трону. Оставалось всего два шага, когда раздался такой жалобный стон, что мужчина замер.