К тому времени, как мы достигли туннеля на противоположной стороне, я был совершенно вне себя. Я хотел сжечь их, лишь бы прекратился этот шум. «Нам ведь не так уж и нужен воздух для дыхания, верно?»
Туннель, в котором мы оказались, образовался, похоже, естественным образом, но, как и предыдущая пещера, был несколько расчищен и разглажен, что позволяло гораздо проще ходить, не спотыкаясь. Это более всего убедило меня в том, что в конце туннеля было что-то, стоящее поисков.
Пройдя около сотни ярдов, Уолтэр заговорил:
— Я думаю, уже можно убрать заклинание.
— Подожди, — предупредил я его. — Я знаю, что очень неприятно быть неспособным ничего ощущать, но впереди могут быть ещё шиггрэс.
— Мы уже продемонстрировали, что можем ощущать их задолго до того, как они ощущают нас, иначе мы не смогли бы подобраться к пещере настолько близко, — привёл мне свой довод Уолтэр.
Это имело смысл, но я всё равно тревожился.
— Ладно, тогда убирай его. Мы осмотрим местность, и если почувствуем кого-то из них поблизости, то вернём заклинание на место, — сказал я, соглашаясь. Но всё равно беспокоился.
Миг спустя он так и сделал, и у меня будто сняли повязку с глаз. Я уже так долго пользовался своим магическим взором, что его отсутствие заставляло меня чувствовать себя слепым, хотя мои обычные глаза работали как надо. Я медленно расширил своё восприятие, прощупывая туннели позади нас, чтобы убедиться, что никто за нами не последовал. Я также осмотрел туннель впереди, и быстро обнаружил, что тот оканчивался тупиком с приличных размеров полостью недалеко от нашего нынешнего местоположения, ярдах этак в семидесяти.
Как только мой разум коснулся этой полости, я понял, что допустил ошибку. Там была тьма, тяжело витавшая в воздухе. Она навалилась на меня, и, увидев её, я мгновенно почувствовал, как она посмотрела на меня в ответ, глядя на меня так, что я ощутил себя уязвимым, будто она могла, не заботясь и не трудясь, видеть мои самые сокровенные мысли.
Одновременно я увидел, как лицо Уолтэра побледнело, а глаза расширились от шока — очевидно, он тоже её чувствовал. Когда миг узнавания миновал, что-то вонзилось внутрь, будто то, что нас нашло, хотело войти в наши разумы. Моё тело пронзила боль, пока я силился изгнать вторгающееся в меня нечто, и долгую минуту я сражался в битве, которую, похоже, проигрывал. Уолтэр упал на колени, а Харолд вопросительно посмотрел на нас обоих — он всё ещё не воспринимал бесшумное нападение.
Заскрипев зубами, я сосредоточился, и наконец сумел произнести: «