Ирмис, кстати, до сих пор отпускает ехидные шутки по поводу начала наших отношений. Да что там говорить — вся крепость до сих пор потряхивает.

— Дежурный инквизитор?

А вот тут будет интересно. Ведь сегодня дежурство…

— Риндан Максвелл, — ожидаемо звучит из-за завесы, — Именем всего сущего клянусь не причинить зла и отличить правду от лжи!

— Введите задержанного!

Глядя, как в противоположную дверь вводят богато одетого господина, я откидываюсь на спинку стула. Этот с защитником пришел — а значит, допрос затянется.

Ну ничего, мне не привыкать.

Наблюдая, как обвиняемый расписывается в многочисленных бумагах, я перевожу взгляд на завесу отрицания — и тут же краснею, чувствуя потянувшуюся оттуда совсем не рабочую эмоцию.

Мы обвенчались спустя полгода — в обители сестер Тримудрой, где в свое время росла Терра. Горничная, кстати, была рада — и нашему браку, и тому, что теперь в нашем небольшом доме на отшибе началась нормальная полноценная жизнь. По крайней мере, подавая обед, она больше не ворчит касательно моего аппетита. Но я не сдаюсь — и муж лишь посмеивается над моими потугами сохранить тонкую талию.

А еще Риндан действительно подзавязал с разъездной работой — и Лоуренс лишь обрадовался, получив от Максвелла прошение о трехлетнем контракте. Но спорить не стал — хорошие кадры, особенно с шестой степенью эмпатии, на дороге не валяются.

Стул напротив скрипит, принимая на себя грузное тело задержанного. Защитник — верткий моложавый мужчина с тонкой линией усиков над верхней губой — внимательно смотрит на меня, переводит взгляд на завесу отрицания и едва заметно улыбается:

— Требую замены дознавательского состава!

Ну вот, о чем я и говорила.

В порыве эмоций я чересчур сильно отталкиваю перо и оно, пролетев через всю столешницу, падает на пол с другой стороны.

— Замены кого именно вы требуете? — не удивляется секретарь: такое уже случалось. К сожалению, людям сложно поверить в то, что семейная пара способна непредвзято подойти к делу.

Но тут уж я спокойна: Риндан действительно очень принципиален и даже, возможно, при работе со мной слегка перегибает палку. Я даже обижалась первое время — и Максвеллу регулярно приходилось извиняться, по ходу дела способствуя опустошению резерва.

— Всех! — и защитник ехидно смотрит на меня. Но я лишь вздыхаю, старательно пряча улыбку — дежурным сегодня стоит Ирмис, который сейчас явно не в духе.

Сложно быть в хорошем настроении, когда у первенца режутся зубки.

— Не стоит, — качаю головой, ловя удивленный взгляд секретаря, — я сама схожу за заменой, — выдаю, уже поднимаясь из-за стола. Риндан, стоя за завесой, не говорит ничего — но я чувствую тонкий оттенок удивления, заполнивший помещение, стоит мне встать.