Второй меч, сходной длины и веса, серебряный. Частично, конечно; чистое серебро слишком мягкое, чтобы хорошо его наточить. На клинке – магические глифы, по всей длине вытравлены рунические знаки.
Эксперты Пираля Пратта не сумели их прочесть, тем самым вызывая сомнение в своих знаниях. Древние руны складывались в надпись:
Геральт поднялся. Вынул стальной меч из ножен. Неторопливым и слитным движением. Не смотрел на Брегена. Смотрел на клинок.
– Отпусти женщину, – сказал спокойно. – Сейчас же. В противном случае – умрешь.
Рука Брегена дрогнула, по шее жрицы потекла струйка крови. Жрица даже не охнула.
– Я в нужде, – зашипел Кот из Иелло. – Эта награда должна быть моей!
– Отпусти женщину, я сказал. Иначе я убью тебя. Не на площади, а здесь, на месте.
Бреген сгорбился. Дышал тяжело. Глаза его зловеще блестели, губы мерзко кривились. Белели косточки стиснутых на рукояти пальцев. Внезапно он отпустил жрицу, оттолкнул ее. Люди в корчме вздрогнули, будто пробудившись от кошмарного сна. Раздались громкие вздохи.
– Придет зима, – с усилием проговорил Бреген. – А мне, в отличие от некоторых, негде зимовать. Уютный и теплый Каэр Морхен – не для меня!
– Нет, – ответил Геральт. – Не для тебя. И ты хорошо знаешь, какова причина.
– Каэр Морхен – только для вас, добрых, честных и справедливых, верно? Лицемеры засранные. Вы такие же убийцы, как и мы, ничем от нас не отличаетесь!
– Уходи, – сказал Геральт. – Покинь это место и отправляйся своей дорогой.
Бреген спрятал меч. Выпрямился. Когда шагал через комнату, глаза его изменились. Зрачки заполняли всю радужку.
– Это ложь, – проговорил Геральт, когда Бреген его миновал, – будто Весемир к чему-то там приговорил тебя. Ведьмаки не сражаются с ведьмаками, не скрещивают с ними мечи. Но если когда-либо повторится то, что случилось в Иелло, если дойдет до меня слух о чем-то подобном… Тогда я сделаю исключение. Отыщу и убью. Отнесись к этому предупреждению всерьез.
Глухая тишина царила в зале корчмы еще несколько минут после того, как за Брегеном затворилась дверь. Полный облегчения вздох Лютика показался в этой тишине подобным грому. И сразу после началось движение. Местные выпивохи потихоньку смылись, даже не допив водку. Купцы остались, хотя притихли и побледнели, однако же приказали выйти из-за стола челяди, как видно повелев тщательно охранять возы и коней, при такой-то сомнительной компании поблизости. Жрицы осмотрели рану на шее своей подруги, поблагодарили Геральта молчаливыми поклонами и удалились на отдых, должно быть в сенник, поскольку вряд ли корчмарь предоставил им постели в спальной комнате.