- Абхилагаша, не ной, а лучше тоже выпей! – приказал Хальтрекарок. – Хромец, иди к нам!

Демолорды и Князь Тьмы загоготали, по очереди присасываясь к бутыли. Пиво хлестало в ненасытные утробы, заливало пол и других демонов. Абхилагашу тоже напоили и запретили трезветь, так что прекрасная демоница упала к ногам Хальтрекарока и с отвращением блевала. Содержимое ее анклава растекалось по полу.

- Слабовата, - фыркнул Асмодей.

- Абхилагаша, ты позоришь меня перед друзьями, - пнул ее Хальтрекарок.

Впервые в жизни Лахдже стало немного жалко Абхилагашу. В общем-то, у положения любимой жены есть свои недостатки. Если остальные еще могут сводить общение с этим упырем к минимуму, то любимой жене такой роскоши не позволяется. Этакая путана-клоунесса, которой постоянно приходится развлекать Хальтрекарока... а развлечения у Хальтрекарока часто жестокие и очень тупые.

Клюзерштатен с интересом взглянул на позеленевшую Абхилагашу, на покрытый рвотой пол и радостно ухмыльнулся:

- Мне пришла в голову мысль!

- Слышали?! – завопил пьяный Хальтрекарок, взмывая в воздух. – Клюзерштатену пришла в голову мысль!

- Поздравляем, Клюзерштатен! – захлопал в ладоши Асмодей.

- Давайте играть в «Съедобное и несъедобное»! – предложил Клюзерштатен.

- Янгфанхофен, мне кажется, или ты над ними глумишься? – предположил Бельзедор. – Демолорды действительно ведут себя на пьянках, словно бухое мужичье?

- Они пьяные, и они мужики, - развел руками Янгфанхофен. – А Хальтрекарок с Асмодеем вообще возвели пьянку в настоящее искусство. Но я тебе потом как-нибудь про это расскажу.

- Ты думаешь, мы уже достаточно бухие для «Съедобного и несъедобного»? – усомнился Асмодей. – Я все еще членораздельно говорю. Торопишься, Хромец.

- В самый раз, Искуситель... – возразил Клюзерштатен. – Кстати, давно хотел спросить... в честь чего тебя зовут Искусителем? Вот я хромой – и меня зовут Хромцом. А ты жирный и вонючий – но почему-то никто не зовет тебя Вонючим Жирдяем.

- Я зову, - подал голос Хальтрекарок.

- Так-так, кажется, наш Хромец передумал играть в «Съедобное и несъедобное» и решил начать драку, - хрустнул шеей Асмодей. Его взгляд стал жестким и холодным. – Ну давай начнем. Кстати, чтобы ты знал – от тебя воняет сильнее.