Но сейчас, пытаясь хоть немного заглянуть в свое будущее, Егор понял, что увидеть дочь — это первоочередная задача. Все остальное, что он там себе уже робко напланировал, подождет.

Шел домой, думал с чего начать. Наскрести на полет в Марбелью? Как он там их найдет? Да и оставшихся денег хватит максимум на оформление визы и перелет в один конец. А там же ведь надо будет где-то жить, что-то есть, пока будут продолжаться эти поиски иголки в стоге сена. Занять? Не́ у кого. Единственный вариант — продать квартиру. А потом? Увидеть дочь, быть посланным на хер бывшей женой и вернуться на Родину бомжом?

Да и хер бы с ним! Зато увижу!

Под подошвами хрустел снег, воздух был чист, прозрачен и морозен настолько, что приходилось дышать через нос, обернув рот шарфом, тут же покрывшимся белой изморосью. Ноги, привыкшие к долгим прогулкам, неутомимо отмеряли квартал за кварталом.

«Сначала, все-таки, в суд» — решил Егор, почти дойдя до дома. «Насчет всяких там документов — это только догадки, надо знать точно. Жалко, завтра суббота, до понедельника придется ждать… Ну, пока в сети полазаю, хоть почитаю, что там, да как, при разводах. Баран, бля! Три месяца потерял! Хотя, если вспомнить, какие это были месяцы — хорошо, что, вообще сейчас по улице шагаю. Давно ведь мог или в гробу лежать, или в смирительной рубашке слюни пускать».

Тягомотина российской бюрократии обрушилась на Егора всей своей ленивой неповоротливостью в понедельник. Полдня в Загсе. Получил свидетельство о разводе, которое ему почему-то забыли дать в сентябре. Следующие полдня в суде. Запись на прием так и не получил. Во вторник все-таки назначили на следующую неделю, скупо объяснив, что дни уже предпраздничные — суета, неразбериха, так что придется подождать. Если б не препараты, циркулирующие в крови Егора, встреча с чиновниками могла закончиться очень плохо. И для чиновников, и для Егора. Для последнего, скорее всего, вообще, плачевно. Но, скрипнув зубами, Егор стерпел равнодушно-презрительные слова и ушел домой ждать.

А в среду вечером зазвонил телефон. Явление за последние месяцы для него редкое и необычное. «Наверное, менты наконец вспомнили». — подумал Егор, пытаясь по звуку звонка определить местонахождение мобилы. Определил, поднял с пола, взглянул на экран и чуть не выронил телефон из рук. Сердце екнуло. Номер был, явно, не местный.

Не дыша нажал «ответить» и услышал родной до резкой боли во всей груди голосок:

— Папочка! Папочка, это ты?

— Да, мое солнышко! Как я рад тебя слышать, как я соскучился! — на глаза навернулись слезы.