И потом – ничего.

Только река качала, швыряла и била моторную лодку. Малкольм подполз к Элис, волоча за собой рюкзак, и они сбились в кучку у борта, вместе со всеми деймонами, спрятав ребенка между собой. Катер внезапно остановился, мотор смолк, а еще через миг они очутились под широким навесом в свете ярких антарных ламп.

Малкольм почувствовал, как по всему телу, от ног к голове, медленно катится волна неимоверной усталости.

– Чем вы тут, по-вашему, занимаетесь, черт вас раздери? Что за игры? – взревел где-то над ними Азриэл.

Малкольм попытался было собрать остатки сил, чтобы выпрямиться и ответить, но, увы, их у него не было. Зато Элис кое-как сумела подняться на ноги. Стиснув кулаки, она уставилась на лорда Азриэла; Бен превратился в волка и, ощетинившись, встал рядом и оскалил зубы. Ее голос хлестал, будто кнут.

– Игры?! Так вы думаете, мы тут в игры играем? Это Мал придумал отвезти Лиру к вам, чтобы она была в безопасности, потому что, видит бог, другого безопасного места для нее не нашлось. Я была против, потому что думала, что это невозможно, но он оказался сильнее. И если он говорит, что сделает, значит, он, черт побери, сделает! Вы ничего о нем не знаете, чтобы задавать такие тупые вопросы! В игры играем! Да как вы смеете даже думать такое! Если я вам расскажу хоть половину того, что сделал Мал, чтобы мы не погибли и остались живы и здоровы, вы не поверите, что такое вообще на свете бывает. Вам воображения не хватит все это представить! Я лично верю всему, что говорит Мал. Так что сотрите-ка эту вашу улыбочку с физиономии!

Малкольм уже почти лишился чувств. Ему казалось, что он спит и видит сон. Но это выражение на лице лорда Азриэла – дружелюбное удивление и восхищение отвагой Элис – было слишком реальным. Такое просто так не представишь.

Он с трудом поднялся на ноги и хрипло сказал:

– Убежище для ученых. Мы хотели отвезти ее в Иордан-колледж, но наводнение было слишком сильное, да и слов я все равно не знаю. Тех, латинских слов. Вот мы и подумали, что вы…

И он дрожащими пальцами вынул маленькую белую карточку.

Лира самозабвенно рыдала. Малкольм еще раз попробовал удержаться на ногах, но это оказалось слишком тяжело. Последнее, что он услышал перед тем, как упасть в обморок, были чьи-то слова:

– У мальчика кровь… его подстрелили…

В себя он пришел в каком-то другом месте. Там было тесно, жарко, и где-то рядом рокотал мотор гирокоптера. Свет шел только от панели управления. Левую руку поджаривала боль. Это-то еще откуда?

Кто-то сжал ему правую руку – это оказалась Элис.