Но, с другой стороны, господа противники ведь не знают, на каком принципе сработала бомба в порту. Так почему бы не соврать, если проверить они не смогут?
Блеф — прием опасный, но очень часто позволяет выиграть.
Серебряные обручи щелкнули и встали на цифру «сто тринадцать». Установка тихо загудела. Поднялся ветерок, втягивающийся в трубу, как в огромный пылесос.
Димка заглянул внутрь. Вместо кирпичной стены, в которую упирался торец установки, он увидел убегающие в бесконечность яркие концентрические круги. Загудело сильнее, круги побежали быстрее, изменилась тональность, и в открывшемся окне Димка увидел…
Ольховые заросли. Блестящая за листвой трава болота. Одинокий борщевик, вытянувшийся уже метра на два. За стволами ольхи — залитый солнцем холм, покрытый свежескошенной травой. Где-то далеко-далеко виднелась синяя точка трактора.
Путь домой.
— Ну что, господин Хыгр? — Господин Шарль положил ему руку на плечо. — Все будет, как договорились? Вперед?
Димка вздохнул. Последние минуты в теле яггая. Мощном, неуязвимом, но уже поднадоевшем.
Он вошел в трубу, подошел к мерцающей пленке окна. Шагнул вперед…
Нет, в этот раз не было боли, не было ощущения, что тебя ломает и корежит, превращая в другое существо. В этот раз как будто вывернуло наизнанку, и все.
Димка медленно открыл глаза. Поднес к лицу руку…
Это снова он. Его руки. Его тело.
Он вернулся.
Разве что городской костюм мира Свет превратился в черные джинсы и куртку, а сапоги — в высокие ботинки.
Димка обернулся. В висящем посреди леса проеме в другой мир виднелся господин Шарль. Он взмахнул рукой и что-то беззвучно произнес.
Даже если бы звуки проходили через магическую завесу, Димка не понял бы сказанного: знание языка Этой страны наверняка исчезло вместе с яггайским телом.
Но что ему сказали, он знал и так.
— До встречи, господин Шарль, — улыбнулся Димка и взмахнул рукой в ответ: — До встречи.