Он погладил свою впалую щеку костяшкой указательного пальца и ледяным тоном сказал:

— Планы меняются.

Глава 55

Глава 55

Пока Терновая Дева следовала к темному проему на дальней стороне помещения, ее фамильяры понеслись по залу, поспешно вынимая небольшие чаши из гнезд, устроенных в плетеных стенах, или выхватывая более крупные из выстроенных вдоль стены рядов на полу. Глаза людей, вплетенных в стены, — тех, кто был все еще жив, — выражали безутешное страдание.

Хенрику хотелось помочь им, но это было не в его силах. Он не мог помочь даже себе.

Двигаясь к темному проему в дальней части помещения, Джиг, держа в руках чашу с грязно-бурой водой и тем, что извлекла из-под ногтей Хенрика, аккуратно помешивала ее содержимое. Пока она шла, бурая вода время от времени выплескивалась из чаши. Крышка отчасти мешала воде расплескиваться, но не предотвращала это полностью. Хенрик заметил больших коричневых жуков, появлявшихся из сплетения прутьев и ветвей и бросавшихся на капли жидкости, которые, скатываясь по стенкам чаши, падали на пол.

Епископ Арк пристально следил кроваво-красными глазами за деятельностью фамильяров, которые носились по залу, выискивая подходящие емкости среди сотен нагроможденных по всем углам и вдоль стен. Из-за темных символов, покрывающих тело епископа, его и без того очевидная ярость выглядела еще более опасной. Шесть оставшихся фамильяров старались избегать его пристального взгляда, пока искали необходимое и вытаскивали нужное из стен или лихорадочно отбирали из стоящего на полу.

Каждая из фамильяров набрала охапку чаш — столько, сколько могла с трудом удержать в руках. Однорукая взяла меньше, чем остальные, но тоже постаралась по возможности помочь. Собрав все необходимое, они поспешили со своей ношей вдогонку своей удаляющейся госпоже.

Джит, в свою очередь, взяв посох, прислоненный к стене, а в другой руке неся чашу, оглянулась на Хенрика и подала ряд коротких команд на своем странном визжаще-щелкающем языке. Однорукая фамильяр закружилась рядом с ним, подталкивая его в сторону Терновой Девы и остальных фамильяров.

— Джит велит тебе идти с нами, поторапливайся. — Она украдкой оглянулась на епископа, затем наклонилась ближе. — Когда все закончится, — сказала она со злобным наслаждением, — я высосу из тебя всю кровь, а то, что останется, скормлю тараканам.

Хенрик застыл, парализованный ужасом. С легким хихиканьем она подтолкнула его, заставляя сдвинуться с места.

С трудом передвигая ноги и спотыкаясь, он подумал о том, как же тоскует по матери. Он очень хотел вернуться к ней, в их палатку, где они торговали бусами. Но больше всего ему хотелось, чтобы она вообще никогда не приводила его к Терновой Деве.