— У меня только отец, — ответил Филипп, горько усмехнувшись.

— Ну, по крайней мере, у тебя есть отец. — Тедрос вздохнул. У меня никого. После школы меня ждет пустой замок, вороватая прислуга и королевство в упадке.

— Как думаешь, ты еще увидишь когда-нибудь свою мать?

Тедрос покачал головой.

— Да мне и не хочется её видеть. Отец подписал ей смертный приговор. Как только мне исполнится шестнадцать, я стану королем. И если я её найду, то исполню приговор в честь отца.

Филипп в шоке развернулся к Тедросу, но тот поднял взгляд к небу.

— Ты должен искать Сказочника, Филипп. Скоро рассвет.

— Разве можно казнить мать? — удивленно спросил Филипп. — Я бы отдал что угодно лишь бы её увидеть вновь. Что угодно. Вот мое истинное «Долго и Счастливо». — Он вздохнул и сгорбился. — Но я не такой, как Агата. Никто не слышит моих желаний.

— Расскажи, какой она была... твоя мать.

— Её звали Ванессой. Что означает «бабочка». Я все еще помню её лицо, когда они пролетали большой синей стайкой по переулку, каждую весну... Она говорила, что однажды я улечу, прямо как эти бабочки... найду жизнь лучше её, найду место, где все мои мечты осуществятся. «Не давай никому встать на пути к своему счастливому концу», говорила она, — рассказывал Филипп надломленным голосом. — «Гусеницам ничего не известно про бабочек».

Тедрос дотронулся до его плеча. Филипп прильнул к нему и наконец дал волю слезам.

— Её единственная подруга забрала у неё единственного парня, которого она любила, Тедрос, — сказал Филипп. — Я не хочу закончить свою жизнь, как она. В полном одиночестве.

Тишина между двумя парнями сгустилась.

— Никогда не встречал парня, который хотел бы стать бабочкой, — негромко произнес Тедрос.

Филипп поднял глаза. Оба мальчика смотрели друг на друга, их бедра на карнизе соприкасались.

Тедрос сглотнул и выскочил на балкон.

— Пора назад. Пошли, найдем это чертово перо.

— Тедрос, подожди...

Но принц уже бежал прочь, спотыкаясь, пролезая между колоннами, пока совсем не исчез во мраке.

Софи медленно провела по тому месту на карнизе, где только что сидел Тедрос.