Комната затрещала от напряжения.

– Мир меняется, – ответил Николай со стальными нотками в голосе. – И мы меняемся вместе с ним, иначе в память о нас не останется ничего, кроме пыли.

Василий рассмеялся.

– Не могу понять – ты подстрекатель или трус?

– Не могу понять – ты идиот или идиот?

Лицо Василия покраснело. Он вскочил на ноги и стукнул кулаками по столу.

– Дарклинг – всего лишь человек. Если ты боишься сражаться с ним…

– Я сражался с ним. А если ты не боишься – если кто-либо из вас не боится – значит, вам не хватает здравого смысла, чтобы понять, кому мы противостоим.

Некоторые генералы закивали. Но советники короля, дворяне и бюрократы Ос Альты выглядели недовольными. Для них война – все равно что парад, военная теория, маленькие фигурки, переставляемые по карте. Когда дойдет до дела, эти люди встанут на сторону Василия.

Николай расправил плечи, его лицо в который раз преобразилось в актерскую маску.

– Не будем ссориться, брат, – сказал он. – Мы оба желаем лучшего для Равки.

Но Василий не хотел успокаиваться.

– Лучшее для Равки – это Ланцов на ее троне.

Я резко втянула воздух. В комнате воцарилась гробовая тишина. С тем же успехом Василий мог назвать Николая бастардом.

Но тот собрал волю в кулак – ничто не могло выбить его из колеи.

– Так помолимся же за здоровье полноправного короля Равки, – сказал Николай. – Итак, может, закончим с делами?

Собрание растянулось еще на несколько минут, а затем наступил долгожданный конец. По пути в Малый дворец Николай был непривычно молчаливым.