Теневые солдаты искажались и крутились.
Я вспомнила заснеженную поляну, каково это было, когда Дарклинг надел на меня ошейник и захватил контроль над моей силой. Мысленно потянула за нить между нами.
Он отпрянул.
– Что ты делаешь?
Теперь я знала, почему он не собирался лично убивать морского хлыста, почему не хотел формировать вторую связь. Он боялся.
Я пробила себе путь через узы, выкованные ошейником Морозова, и захватила силу Дарклинга.
Из него полилась тьма; угольные чернила из ладоней, вздымающиеся и ползущие, принимали очертания ничегои, формируя руки, голову, когти, крылья. Первая из моих скверн.
Дарклинг пытался отстраниться, но я вцепилась в него мертвой хваткой, призывая его силу, призывая тьму, как он однажды призывал мой свет.
Появилась еще одна тварь, и еще одна. Дарклинг взвыл, когда они вырвались из него. Я тоже это почувствовала – как сжималось мое сердце всякий раз, когда теневой солдат отрывал от меня маленький кусочек, забирая плату за свое создание.
– Остановись, – прохрипел Дарклинг.
Ничегои беспокойно закружили вокруг нас, стрекоча и жужжа, быстрее и быстрее. Одного за другим я приносила в мир своих темных воинов, и рядом с нами начала выстраиваться новая армия.
Дарклинг застонал, и я вторила ему. Мы оба едва не падали, но я не сдавалась.
– Ты нас убьешь! – воскликнул он.
– Да.
Ноги Дарклинга подогнулись, и мы рухнули на колени.
Это уже не Малая наука. Это магия, нечто древнее, творение в сердце мира. Ужасающее, безграничное. Неудивительно, что Дарклинг желал большего.