Андрей упал, но волна электрического пламени все же настигла его, скрутила, заставляя кричать от боли.

И все же, все же – пока он приходил в себя, Варя нанесла людоеду свой удар, и снова он не смог полностью укрыться.

Ни Светлому, ни Темному магу не одолеть тебя – мог бы сказать Андрей, если бы бой мог на минуту остановиться, – но попробуй устоять сразу против Светлого и Темной!

В центре большого мрачного зала мелькали вспышки, звучали отрывистые заклятия – три фигуры стремительно перемещались по кругу, нанося удар за ударом. И хотя Андрей двигался все с большим трудом, преодолевая дурноту и слабость, он видел, что их противник, еще недавно неизмеримо превосходивший их в мощи, пропускает удар за ударом и начинает уступать.

А Варя вошла во вкус! Она искусно пользовалась тем, что колдун тратил все силы и внимание на Андрея, и заходила ему за спину, раз за разом нанося чувствительные удары.

И в тот момент, когда казалось, что чудовище уже готово пасть им под ноги, оно вдруг одним прыжком настигло девушку, повалило на каменный пол, сжало ее горло… мелькнули стальные когти…

Андрей успел. Его удар пришелся точно в затылок колдуну. Развалившийся уродливый череп со стуком отлетел в сторону, и подхваченное волной огня тело индейского волшебника покатилось к тлеющему очагу.

Темно… как темно… где-то рядом кашляла сквозь слезы Варя… жива, это хорошо… словно через кровавый туман Андрей видел ритмично мерцающий лепесток огня где-то впереди – это продолжало биться сердце Темного волшебника. Собрав остатки сил, он произнес заклятие – и огромный котел в другом конце зала опрокинулся. Горячая жидкость хлынула на пол, с шипением заливая жар углей, гася огонь сердца Татетцакоатля навсегда. Багровый огонек ослепительно сверкнул в последний раз и исчез во мраке.

Спустя мгновение все огни в древнем храме угасли, все звуки стихли. Только неверный свет луны лился в окна под потолком, выхватывая из ночной тени две дрожащие от изнеможения фигурки да курган черного мокрого пепла посреди зала.

XXV

XXV

Москва, СССР перекресток улицы Калинина и проспекта Маркса,

28 октября 1962 года

Изысканно одетый мужчина в сером плаще и шляпе, проходя мимо желтой бочки с газированной водой «Мосводторга», вдруг хрипло застонал и осел на асфальт. День выдался удивительно солнечным и теплым для середины осени, и к тележке образовалась целая очередь желающих освежиться стаканчиком ситро.

– Баба, смотри, дяденька пьяный? – воскликнула пятилетняя Верочка, дергая бабушку за руку. – Дяденьку тошнит?