– Так не хочет, что сам сына выкрал? – скептически скривился Угорь.

Федор Кузьмич вновь прошелся по кабинету, вернулся за стол, поерзал, устраиваясь на массивном стуле.

– А вот энто – ишшо одна гениальная придумка кого-то из наших драгоценных руководителей. Кольку обложили со всех сторон, ему практически не оставили выбора. Гляди: сперва является Химригон и предлагает забрать мальчонку в свою берлогу, к медведям. Нормальному отцу такое понравится? Значится, энтот вариант Николай забраковывает, но беспокойство у него остается – а вдруг старик захочет силой сынишку отобрать? Можно вроде как попросить защиты от шамана-маразматика у Дневного Дозора, но тут делает свой ход Аесарон: с помпой, с фанфарами выдвигается во Вьюшку, прихватив с собой весь личный состав. Ты, конечно же, бросаешься мне на выручку – и тебя изолируют легко и просто, по заранее приготовленному сценарию. Николай убеждается, что Аесарон настроен не менее сурьезно, чем Химригон, а противостоять ему может только тесть, который, едрить твою редиску, Светлый. А к Светлым Крюков относится вряд ли лучше, чем к Темным. И ты погляди, как изящно мне дали остановить Аесарона! Ты все страдал, для какой такой цели тебе Темные практически подарили право на воздействие четвертого уровня, помнишь? Мы оба тогда решили, что энто – очередная подстава. А ведь ежели разобраться, то твои дальнейшие действия просчитывались на раз-два!

Угорь недовольно хмыкнул.

– Ну, согласись: Аесарону с Сибиряком было элементарно предугадать, что маг твоего ранга, уже битый и, можно сказать, собаку съевший на провокациях, легко заподозрит подвох. Куда ты пойдешь за советом? К своему начальству? Да ты после всех энтих случаев лишний раз побеспокоить Сибиряка боишься! Стало быть, к кому обратишься? Ко мне. Кому передашь право на воздействие? Мне. Для чего Темным энто нужно? Да для того, чтобы при встрече в лесу я не долбанул сгоряча «Светлым Клином»! Я ведь мог? Запросто. Но когда на руках право на воздействие четвертого уровня, первый уровень ты приберегаешь напоследок, на самый крайний случай. Чаю ишшо хочешь?

Голова шла кру́гом. То, о чем говорил Денисов, действительно складывалось в картину, только была она не реалистичным полотном, а такой жутчайшей фантасмагорией, которая и в кошмарном сне не приснится. Река становится цвета вороненой стали, пыльная дорога сверкает алмазной крошкой, а все потому, что луна выглянула из какого-то непривычного небесного оконца, подмигнула каким-то другим глазом. Вот ведь бред какой!

– Но это… – вполголоса сказал Угорь, – это же кошмар? Это ведь ужас, Федор Кузьмич!