– А я Терис, – назвался человек со шрамами и оглянулся на лес, из которого показались беглецы. – Сколько вы прятались в лесу, Джашель?

– Три дня, – повторил мальчик. – Вчера вернулись, а те солдаты еще здесь, встали лагерем в поселке. Сносили дом за домом, раскладывали трупы на дороге. Так, как они теперь лежат… – Мальчик закусил губу. – Они ушли ночью. Мы еще не решили, что делать, а тут вы приехали. Мы бы ушли в Назер, да у матери что-то с ногой. Ей не дойти.

Терис кивнул, запустил руку в седельную сумку и протянул Джашелю кусок хлеба. Мальчик жадно схватил краюху, разломил, сунул половину матери и жадно вгрызся в другую.

Седэн молча наблюдал за ним. Того, что пережил за эти дни мальчишка, не должно выпадать никому на свете.

– Надо их похоронить, – объявил Джашель, еще не дожевав хлеб. Терис заморгал, оглядывая дорогу. Седэн проследил его взгляд. Сотни покойников.

– Они получат достойное погребение, Джашель, обещаю тебе, – как мог мягко сказал Терис. – Но нас слишком мало, мы не справимся.

Лицо мальчика стало наливаться краской.

– Это мои друзья, – сердито заговорил он. – Там мой отец. Он знал, что погибнет, но сражался, чтобы дать нам уйти. Он заслужил похороны!

Терис попытался поймать его взгляд, но не сумел. Мальчик глядел в сторону.

– Мне очень жаль, парень.

– Это не твоя вина, господин, – впервые вмешалась в разговор Ллис и с силой обняла сына.

– Мы не сумеем их похоронить, Джашель, – обратилась она к нему. – Я понимаю, я бы тоже хотела, но их слишком много. – Женщина грустно улыбнулась. – Раз мы живы, надо думать о жизни. Так сказал бы твой отец.

Джашель, казалось, хотел заспорить, но обмяк и, спрятав лицо на плече у матери, пару раз протяжно, со всхлипом вздохнул. Седэн смущенно отвел глаза.

– Чем вам помочь? – выждав, спросил у Ллис Те-рис. – Мы можем поделиться припасами, чтобы вы продержались до Назера.

Ллис покачала головой. Подобрала юбку, открыв почерневшую, распухшую лодыжку.

– Никуда мне пока не дойти.

Терис задумался, потом шагнул вперед, встал на колени и обхватил сломанную лодыжку ладонями. И закрыл глаза.

Кожа Ллис засияла – сквозь Териса протекала суть. К тому времени как он – всего через несколько секунд – отнял руки, опухоль спала и лодыжка приобрела обычный цвет.

– Так, пожалуй, будет легче, – слабо улыбнулся усталый Терис.

Ллис с изумлением вращала ступней.