– Где Давьян и Вирр?

В ее голосе звенела сталь.

– Не сказал бы, если бы и знал, – огрызнулся Ил-сет, изготовившись к прыжку.

И вдруг словно невидимая рука отшвырнула его назад, впечатав в стену. Испуганно вскрикнув, он забился в невидимых узах и устремил на Ашу дикий, неверящий взгляд.

– Не может быть, – выдохнул он. – Ты не могла…

– Довольно.

Илсет рывком повернул голову на голос, прозвучавший с другого конца комнаты, Аша же не отрывала взгляда от его искаженного страхом лица. Краем глаза она видела снявшего вуаль старшего Эйлинара.

– Он не все сказал, что знает, – холодно заметила девушка, по-прежнему глядя на пленника.

– Бесспорно, – устало признал Нашрель. – Но он сказал достаточно, чтобы себя приговорить, а положение становилось опасным. Остальное мы из него вытянем, не беспокойся. – Он смотрел на Илсета с брезгливой жалостью. – Я защищал тебя, когда Аша-лия выступила с обвинениями.

Илсет как будто собирался отрицать вину, но, взглянув в лицо Нашреля, только сплюнул в его сторону.

– Ты глуп, Нашрель, – заговорил он, еще раз бешено рванув стянутые руки. – Ничего ты от меня не узнаешь. Надо было позволить девчонке меня пытать. – Он злобно улыбнулся Аше.

Та подошла и прижала к его шее черный диск.

Лицо и тело Илсета мгновенно застыли.

– Что ты делаешь, Ашалия? – спросил Нашрель скорее с любопытством, нежели с возмущением.

Живыми на лице Илсета остались только глаза – они вращались от нее к Нашрелю и обратно. Нашрель не знал: ей довольно было коснуться этого диска пальцем, позволить ему подключиться к ее тайнику, чтобы Илсет разделил судьбу, которую навлек на Ашу.

Девушка подняла руку… и уронила.

– В таком виде его общество мне приятнее, – она впервые за это время отвела взгляд от лица Илсета, взглянула на Нашреля. – Ты сообщишь во дворец обо всем, что узнаешь, как мы уговаривались?

– Конечно. – Нашрель задумчиво рассматривал Илсета. – Это останется между тобой, мной и несколькими избранными старшими, которым я могу доверять. Но если выясним, что с твоими друзьями, уведомим тебя немедленно.

– Благодарю, старший Эйлинар.

Аша еще раз взглянула на пришпиленного к стене Илсета. Ей вдруг стало так тошно, что девушка развернулась и вышла за дверь.