Юлия Федотова Опасная колея

Юлия Федотова

Опасная колея

На море-окияне, на острове Буяне

Лежит бел-горюч камень Алатырь…

Часть 1

Часть 1

Я встречаю нагие тела,

Посиневшие в рыхлом снегу.

Я минуты убийств стерегу.

День не задался с самого утра, хоть лесным зверем вой.

Сначала у кухарки что-то подгорело, и чад проник в комнаты жильцов. Рано утром коллежского асессора Ивенского, второго пристава Сыскного отделения Московградского Управления полиции[1] разбудили дикие вопли денщика Захара: «Горим! Горим, ваше высокоблагородие! Спасайтесь!» Роман Григорьевич выскочил полуодетым в холодный коридор, и к некоторой даже досаде своей выяснил, что спасаться нет нужды. Хозяин пансиона лично бегал от двери к двери, успокаивая встревоженных жильцов: «Господа, господа, не нужно паники! Случилась маленькая неприятность на кухне! Вашей безопасности ничто не угрожает, господа!» Роман Григорьевич плюнул и вернулся в моментально остывшую постель, но сон больше не пришёл. С полчаса поворочавшись, молодой человек встал, позавтракал удивительно невкусной яичницей и нехотя побрёл на службу. Почему нехотя? Да потому что в такой день хороший хозяин и собаку-то из дому пожалеет выгнать!

На дворе был холодный злой ноябрь. Уже полмесяца держались крепкие морозы. Давно стала Яуза, и лёд на ней выдерживал тяжело гружёную телегу. Почва промёрзла так, что землекопы с Немецкого кладбища запросили у городского начальства прибавки к жалованью, и, по непроверенным слухам, даже получили таковую. Ветер дул с севера, выстужал жильё, гонял по дворам тучи сухой колючей пыли. Пора бы выпасть снегу, а он всё не выпадал. Город стоял серый и грязный, даже центральные, богатые районы его являли собой унылое зрелище. Незамощённые улицы дальних окраин обледенели от помоев, и тела нищих, замёрзших за ночь, и несчастных, прирезанных на Хитровке, так и валялись во всём своём безобразии, ничем не припорошенные. Из лесу потянулись к городу оборотни — грызть лёгкую добычу. По сугробам-то не сунешься — живо выследят полицейские егеря. То ли дело по мёрзлой земле, следов не оставляя… Страшно было в городе тёмными непроглядными ночами, днём же — уныло и безотрадно. А предсказатели, состоящие при городской управе, изо дня в день сулили большую метель — за что только им, шарлатанам, деньги платят!

«Скорее бы лёг снег! Что может быть противнее зимы без снега? — с тоской думал Роман Григорьевич, кутаясь в холодный форменный плащ. Плащ стоял колом и не грел. Ветер бил в лицо, на зубах хрустела пыль… Вот ляжет снег, и тогда можно будет добыть из сундука тёплую шинель с меховым воротом, сменить кожаные сапоги на войлочные, надеть рукавицы вместо щёгольских, но совершенно бесполезных на морозе перчаток… «Если на днях не выпадет снег — перейду на зимнее обмундирование без приказа, на свой страх и риск! Или вовсе явлюсь в партикулярном, будто простой надзиратель, да так и поведу приём! И пусть хоть со службы увольняют! Сколько можно мёрзнуть в осенней амуниции, народ смешить?»