— В сущности, совершенно никакой разницы. Кстати, об отцах, — кавалергард чуть подвинулся к Элизе, так, чтобы его голос могла слышать только она. Есть очень старая, почти забытая традиция. На Прощенное воскресенье Архиепископ может просить императора об амнистии двух человек. Прежний Владыка этим не пользовался, но если ты в следующем году напомнишь о такой возможности отцу Георгию, есть шанс.

— Спасибо, — выдохнула Элиза. — Я так и сделаю.

Обстановка внизу, в бальном зале, чуть изменилась. В зал вошел император об руку с новообретенной сестрой. Все кланялись им. Чуть позже они станут танцевать вместе со всеми, общаясь с гостями «без чинов», но сейчас этикет требовал поклонов. Элиза и фон Раух тоже поклонились.

Элиза сверху ревниво смотрела на Юлию. Было слишком далеко, чтобы оценить работу коронных косметологов, но наверняка принцесса была безупречна. Элиза поискала глазами мужа… Петр шел к жене. Он поднимался по лестнице с двумя бокалами в руках, когда в зал шагнули Александр и Юлия.

Петр замер на секунду. На полсекунды, на мгновение, но Элиза заметила его короткий взгляд и идеально светский поклон.

Острой горячей иглой, ушатом ледяной воды на голову, пришло понимание.

— Ненавижу, — тихонько всхлипнула Элиза. — Я его ненавижу… — Она почти шептала, но что такое едва слышные слова для древней магической твари, которой даже названия не придумали? Фон Раух прекрасно понимал свою дочь. — Петр не хочет со мной разводиться, — быстро говорила Элиза, — чтобы не бросить тень на НЕЕ… Помнишь, как они, — она кивнула на зал, — сплетничали обо мне? Их роман непременно всплывет… — она зажмурилась и перевела дыхание. — Всплывет. И если мы разведемся, какая-нибудь злобная карга точно скажет: «Была Юлия простой — нехороша оказалась для Румянцева, а как принцессой сделалась, так он жену бросил». Это полный бред, но Юлии будет неприятно. И ему светит немало дуэлей. Вот и нужна я… как прикрытие.

— Хочешь, я его заранее убью, не дожидаясь дуэлей? — буднично спросил фон Раух. — Воронцов мне мозг проест за порчу живого блокнота, но как-нибудь переживу, счастливая дочь нужнее довольного канцлера.

— Нет, — вздохнула Элиза. — Лучше отправь меня в Дракенберг. Прямо сейчас. Только кошку заберу, ладно? Я должна стать хоть кем-то… Создать свою жизнь. Пока что все, о чем я мечтала, досталось ЕЙ. Н-ненавижу… Их обоих.

Следом за императором и его сестрой в зал вошли еще несколько человек. Один из них показался Элизе смутно знакомым, причем не по имперским приемам и балам. По телу Элизы прокатилась горячая волна, вспомнился запах корицы и полыни…