— Наши законы запрещают пересекаться с людьми и иметь с ними какие-либо дела, — сурово сказал он. — Этот порядок был установлен нашими предками и освящен веками. Несколько сот лет тому назад наш народ вел торговлю с другими народами и селился в южных областях. Но люди, населявшие их, были часто несправедливы к нам, и чудины терпели от них многие притеснения. В конце концов, они решились пойти на нас войной, чтобы вытеснить нас с наших земель и отобрать нажитое веками. Но чудины встали как один на защиту родных поселений, и легкого завоевания не получилось. Война была долгой и кровавой. Она шла к югу от гор, пока чудины не были окончательно разгромлены и были вынуждены перейти горы, чтобы поселиться навсегда на Севере. Теперь это наша земля. Плохая она или хорошая — решать не нам. Если мы нарушим этот закон и откроем свои границы для чужаков, наши земли опять постигнут война и разорение.

— Я не могу оставлять людей, за которых я ответственен, на верную гибель от голода, — ответил князь. — Плох тот обычай, который обрекает людей на смерть и страдания. Нельзя веками цепляться за прошлое, если это прошлое висит тяжким грузом на наших судьбах. То, что произошло много веков тому назад, осталось лишь в летописях и преданиях, а сейчас надо начинать жизнь с нового листа. Поэтому я пойду в поисках лучшей доли на юг. Может быть, мне удастся найти более благоприятные для проживания места. Если даже мне придется перейти Ставрские горы и просить убежища в Северном пределе — я не остановлюсь и перед этим! Я отправляюсь на юг. Кто хочет примкнуть ко мне, может сделать это сейчас.

Князь развернулся и покинул здание Совета. Со своих скамей поднялись несколько старейшин из числа тех, кто его поддерживал, и устремились вслед за князем. Уже через несколько часов кланы князя с его единомышленниками снялись из лагеря и покинули Изумрудный мыс навсегда. К ним примкнуло и немало чудин из других кланов, поддержавших призыв князя. Перед добровольными переселенцами встал неизбежный вопрос — куда теперь идти? Зима была уже близко, и ее можно было просто не пережить. Этот год выдался крайне неудачным — пещерных медведей осталось мало, а щитоносцы и шерстистые олени откочевали куда-то далеко на юг. Охота теперь не приносила такой добычи, как раньше. Запасов не было, и теперь оставалось только одно — покинуть обжитые места, и искать спасения в южных краях, может быть, даже за Ставрскими горами. Но один из самых опытных охотников и следопытов клана, Деян, обратился к князю:

— Когда-то мои предки жили недалеко от Ставрских гор в поселениях, расположенных на холмах к северу от гор, где долгое время паслись обширные стада шерстистых оленей. Однажды охотники их племени преследовали одно из таких стад. Убив одного оленя, они не удовлетворились столь малой добычей и стали преследовать остальное стадо. Забираясь все дальше и дальше, они стали подниматься все выше в горы. Каково же было их изумление, когда они увидели, что стадо вдруг провалилось как будто сквозь землю. Но присмотревшись, они обнаружили большую расщелину в склоне горы, откуда в ее недра вел длинный коридор. Заготовив факелы и спустившись в него, они обнаружили, что стоят в необъятном подземном зале, потолок которого теряется на огромной высоте, а ее границы протянулись на целые переходы. В его середине было небольшое озеро с кристально чистой водой, а пол ровным, усыпанным крупным песком. В пещере было сухо, а температура в ней — постоянной. Словом, пещера оказалась идеальным местом для проживания, и племя переселилось туда. Там они жили в течение нескольких поколений, пока охота не перестала давать им достаточно добычи, и они были вынуждены покинуть те места. Однако предания о той пещере у нас передавались из поколения в поколение, и дошли до нашего времени. Мы бы могли укрыться в тех пещерах на первое время, пока не пройдет зима, чтобы не страдать от холода и зимних бурь. В подземном озере водится рыба, а в горах может оказаться достаточно животных, чтобы хотя бы на скудном пайке, но пережить холодное время года.