Дни пролетали, недели тянулись. Я держалась изо всех сил. Сейчас мне надо было быть сильной. На улицах творились беспорядки. Люди чувствовали, что жесткой руки нет, а моя слабая ручка в основном сажала и тут же на рудники отсылала. Только там были свои шахтеры, которым не очень понравились рецидивисты. В таком случае, пришлось искать новые залежи полезных ископаемых. И тюрьмы не резиновые. Народу тяжело было принять то, что ими правит иномирянка. Даже несмотря на выбор короля. Волнения затухали, особенно, когда пришлось разогнать митинг. Очередной. Я совершенно не понимала, что людей не устраивает. Ведь ничего не изменилось. Цены не поднялись, налоги не повысились. Все равно находились те, кого не устраивало, что страной в одно лицо управляет иномирянка.

Ну не могла я подписывать приказы о казни. Вскоре до народа дошло, что ничего страшного не произошло.

Но в один момент на улицах стали появляться банды «за королеву». Разведка в лице Тени доложила, что это те ребята, которые напали на нас в лесу. И теперь они ходят по городу и стучат по головам тем, кто против королевы.

На что я закатила глаза. Называется, пожалела.

Те министры, что остались, вообще не помогали в управлении. Спасибо, что хоть свою работу выполняли, и то пока я не написала каждому послание с пометкой «Срочно» и «под страхом смертной казни». Но думаю, там еще было личное знакомство Тени с каждым из министров. Просто они несколько дней подряд приходили с высокими воротниками, полностью прикрывающими шею. Вот такое банальное давление со стороны правящей верхушки.

Тень частенько улетал, чтобы проверить, где Натан. На всех памятных для меня и драконяры местах побывал. Даже на юге, но ни слуху, ни духу.

А потом наступило затишье. Такое же, как и перед бурей. Только буря была моим днем рождения. Я не распространялась, остальные делали вид, что не помнят.

– Ваше Величество, – ко мне обратилась Надя. Я ее сделала своим советником на полставки. Правда, к ней прилагался еще и писарь, отправляющий и пишущий все указы. – Там это, короче вот.

Она протянула мне бумагу.

«Казнь Граема Дорджилса состоится через неделю. Арестант соизволил исполнения последнего желания. Просит королеву прийти к нему на встречу».

Все хотят королеву перед смертью.

– А отказаться можно? – скривилась. Бегу в тюрьму, и волосы по ветру.

– Нет, Ваше Величество, – ответил писарь – молодой темноволосый парень со смазливым лицом. – Последнее желание – закон для власти.

«А если б он стриптиз королевский попросил, что, тоже танцевать пришлось бы?» – подумала я.