– Хлеб и сыр.

– Какой смысл во всех этих вопросах, Фокс? – недоумевала Полер. – Я не понимаю, как они соотносятся с теми вопросами, которые мы хотим ему задать.

– Вот именно. Разве вы не видите? Он способен отвечать только на те вопросы, которые не связаны с его смертью или тем, где находится сердце Микаэлы. Вам это не кажется странным? Мертвые не лгут. Я это знаю по своему опыту. Если он любит Микаэлу, то почему не помогает нам?

– Потому что не доверяет нам? – предположила Зоя. – Но здесь же Микаэла.

– Или, – вдруг осознав, проговорила я, – потому что кто-то управлял его сердцем и перед смертью подчинил своей воле.

– Кто-то подчинил его? – потрясенно повторил Халад.

– В прошлом я испытала на себе нечто подобное. Когда Аена пыталась мной управлять, я не могла рассказать вам о ней, хотя и хотела, и верила, что делаю это по собственной воле. Могло ли что-то похожее произойти с королем Ванором?

Халад уже кивал головой.

– Вполне возможно. Даже более чем. Если он любил Микаэлу, его сердце должно было остаться с ней. Но если кто-то наложил на него заклятье и подчинил себе…

– То это объясняет, почему я не смогла сохранить его сердце, – закончила за него Микаэла с расширенными от удивления глазами. – Но как кто-то может управлять им после его смерти?

– Король Ванор, – заговорил Халад, – вы знаете, где сердце Микаэлы?

Молчание.

– Это один из тех вопросов, на которые он не отвечает, – напомнила ему Зоя.

– Король Ванор, есть ли причина тому, почему вы не можете рассказать нам о сердце Микаэлы?

– Да.

То, что он вообще ответил, поразило нас всех. Кузнец продолжал упорно расспрашивать:

– В целях ее защиты?

Молчание.

– Вы не можете отвечать на определенные вопросы, потому что перед смертью кто-то вас заколдовал?

Нет ответа.