Крестоносцы послали за отступившими половцами погоню, и вражеская кавалерия вступила в соприкосновение с нашими разведчиками. В полях и рощах на правом фланге – сотни факелов, понятно, идёт бой. Ну и как я должен был поступить? Послал гонцов к Доброте, а сам вместе с тысячей тяжёлой степной кавалерии, чёрными клобуками и двумя сотнями конных дружинников из Рарога выдвинулся на помощь нашим разведчикам. Нужна была точная информация, и следовало понять, что происходит. Но вместо этого я сам завяз в бою.

Моя кавалерия столкнулась с германскими храмовниками, и они, потеряв сотню воинов, обратились в бегство. Теперь уже мы начали преследование и на плечах противника ворвались в Херденау. Больше двух тысяч всадников оказались в расположении крестоносцев, среди обозов, и я отдал приказ удержать деревушку. Нас было меньше, но мы смогли выбить противника из Херденау и захватили богатые трофеи, а вскоре подошли степняки и венеды.

Наступило утро. Схватки шли по всей линии соприкосновения, в полях, рощах и на переправе через небольшую безымянную речушку. Полнейшая неразбериха, гонцы отправлялись на поиск отрядов и терялись. Вожди и командиры сами лезли в битву. Кто, где, чей? Непонятно. Нити управления войсками, что у нас, что у крестоносцев, выскользнули из рук военачальников, и тогда я поднял в небо своих соколов.

Птицы облетели поле боя, и мы получили преимущество, ибо стала понятна его картина. Наши отряды, тысячи, дружины и полки растянулись на восемь-девять километров вдоль Херденау. Фланги при этом оторвались от центра, деревня оказалась в середине подковы, и противник стремился в неё прорваться. Зачем? Видимо, из упрямства. Херденау – не стратегическая высота, и крестоносцы могли легко обойти деревню, добраться до замка Бауден и провести перегруппировку. Но они окончательно запутались, цель поменялась, и вражеские военачальники кидали в бой один отряд за другим, а на флангах рубились вольные дворянские дружины и наёмники.

Сев на обочину дороги, я позвал Доброту и командиров, кто оказался рядом. Кинжалом начертил в пыли схему битвы и спросил верховного жреца:

– Твои предложения?

Он ткнул в точку, которая обозначала ставку Конрада Гогенштауфена:

– Нужно пробиться к шатру вражеского полководца и всех прикончить. Затем рассекаем крестоносцев на части и уничтожаем. Если сделаем всё быстро, до подхода Бертольда и Оттона, победа наша.

– Согласен, – кивнул я. – Но есть предложение: послать навстречу Бертольду и Оттону половцев, шесть-семь тысяч. Степняки встретят их и остановят. Тогда те точно не смогут оказать помощь Конраду.