Под конец слегка выпивший Косой ухитрился промахнуться ногой мимо трапа, вполне по-настоящему врезался лбом в борт ушкуя, и его пришлось отнести в людскую и уложить на гамак с мокрой тряпицей на лбу.

На лице Трифона, встречавшего команду, был написан настоящий животный ужас. Он, пожалуй, и вправду поверил, что его господин оказался способен забыть в городе жену, и стал рьяно отговаривать князя отчаливать хотя бы до полудня. Но Зверев был неумолим.

Лучемир занял место на корме, хрипло приказал отвязаться от этого несчастного городка и поднять главный парус. Встречный ветер толкнул судно назад, но старик сумел вырулить так, что ушкуй отвернуло кормой от принайтованной сзади ладьи и задом наперед вывело на протоку под крепостные бойницы.

– Главный убрать, носовой поставить!

Через пару минут косой парус заменил прямой, и ушкуй, мелко виляя, уже северной протокой миновал крепость Корелу, пробираясь к озерному простору.

Первые пять верст по озеру Вуокса корабль одолел за два часа. Потом берега опять ненадолго сошлись – но уже не на сотни саженей, а на две версты. Еще час – берега испуганно шарахнулись в стороны, и путники оказались на глади, ограниченной с обеих сторон только горизонтом. Зеленели, правда, там и сям отдельные поросшие соснами и елями островки, но Андрей сильно сомневался, что на одном из них сидит бандитский шпион, наблюдая за ушкуем в подзорную трубу. Как и в том, что вообще подзорные трубы уже существовали[89].

– Так, мужики, – подозвал он холопов. – Знаю, что пили только разбавленное и только нынче утром, но все равно: вот всем по свертку со снадобьем от отравления. Съесть немедля полностью и запить сытом. И я тоже с вами съем.

– Нечто это яд был, Юрий Семенович? – весело изумился Лучемир. – От этого баловства еще никто не помирал!

– Не зарекайся, старик. Как бы не накликал, – ответил Андрей не столько для старика, сколько для Тришки.

Холоп, кстати, увидев достаточно внятное поведение товарищей после ухода в плаванье, несколько успокоился и даже смог пошутить:

– Смотри, мимо горизонта не промахнись, хвастамшись!

– Не боись, рыжий. Пока есть вода и ветер, я ушкуем иголке в ушко проскочу. Какой протокой в реку пойдем, княже? Горской или Талицкой?

– Что за река?

– Да Вуокса же, княже, Быковское русло. Там верст пять токмо рекой плыть можно, до Синюхи. А опосля опять на несколько озер торный путь распадается.

– А другие пути есть?

– Есть, княже. Через Большое Быковское русло, что на самом юге от озера сего вытекает. Но так мы, почитай, до самой границы княжества твоего вернемся, до ручья, что из Суходольского озера в Вуоксу течет. Опосля на запад повернуть можно, но коли к Выборгу плыть, то путь сей втрое длиннее получается, даже если через Радуевское озеро сворачивать. Можно, правда, за Быковским руслом на Муравьиную протоку повернуть да через Торфяный ручей и Раковые озера напрямую к Радуевскому пройти, однако же получится медленнее. Узко, от паруса пользы нет. А на веслах шибко не разгонишься. Зато за Радуевским течение попутное. И до Выборга всего двадцать верст по прямой. Ручьями и озерами – ровно день пути[90]. Еще северным путем обогнуть можно, но тогда возвращаться надобно…