– У вас назначена встреча? – поинтересовалась она.

– Ты секретарша Киры, что ли?

– Я ее личный ассистент! – обиженно надулась та. – Так у вас назначена встреча или нет?

– Сейчас назначим.

Я настойчиво постучал в дверь. Девчонка вскочила со стула и резво кинулась ко мне, но опоздала.

– Заходи, Влад, – раздался голос Киры из-за двери.

Секретарша сердито выпятила губу. Я отодвинул ее от двери и вошел в кабинет. В воздухе витал стойкий яблочный аромат, наполняя комнату приторной сладостью. Кира привычно сидела на краю стола и рассматривала свои туфли на высоченных каблуках. В разгар рабочего дня костюм ей надоел: пиджак валялся на кресле, верхние пуговицы облегающей фигуру блузки были расстегнуты. Очки она сегодня выбрала обыкновенные, овальные, в серой металлической оправе – скукотища. Рядом с телефоном лежал листочек, исписанный идеальным почерком. Слишком аккуратным, каким-то искусственным. Точно, Лейка ведь упоминала, что Кира увлекалась каллиграфией. Долгая упорная тренировка, и в итоге получаем красивую подделку. В ней все фальшивое, даже почерк.

– Зашел попрощаться, – с порога сообщил я.

– Уволился? – притворно расстроилась Кира, будто для нее это было сюрпризом.

Или она не обратила внимания, что я месяц не появлялся на работе? В моем отделе определенно заметили, но зарплату перечислили целиком. Уверен, Кира приложила к этому руку. Неужели совесть замучила?

Я закрыл дверь перед носом разъяренной девчонки, которая до сих пор стояла сзади, готовясь вытащить меня наружу по первому требованию начальницы.

– Еле прорвался, – усмехнулся я.

– Она очень старательная, – утомленно сказала Кира. – Так ты нас покидаешь?

– Вот, документы забрал.

– Ясно. Удачи, и всего остального. Ну, чего обычно желают.

– Ага. Кстати, эти твои ребята больше ко мне не пристанут, да?

По правде говоря, я рассчитывал на округленные честные глаза и пылкую речь в стиле «как ты мог подумать». Но Кира и бровью не повела.

– Влад, не смеши, – протянула она равнодушно. – Кому ты теперь нужен?

– А ты мастер по емким ответам, – восхитился я.

– В чем ты меня обвиняешь? Я просила и деньги предлагала, вспомни. Что мне еще оставалось делать?