– Ника! – тихонько вырвалось у меня, стоило увидеть лицо той, что справа.

– Так неудобно смотреть, – попытался пригнуться Паша, чтобы моя ладонь не закрывала ему вид.

– Она почти не одета! – произнес я возмущенно.

Подумать только, такой откровенный наряд!

– Ты влюбился, что ли? – использовал подлый прием Артем.

Из-за чего пришлось убрать ладони и сесть на них, чтобы доказать, что вообще – нет.

– Смотри! – встревоженно шепнул Федор.

А вот и причина тревоги – еле видимый в свете фонарей, со второго уровня пробирался вверх человек, замотанный в черное.

– Убийца, – вздрогнул Паша, разглядев тусклый отсвет на клинке.

И в этот миг человек будто взлетел ввысь, ударив Нику наотмашь – и та буквально в последний момент успела повернуться!

Музыка звучала в такт моей злости и биению сердца.

– Сиди тихо, – удержал меня Артем и злобно зашипел: – Это просто номер!

Но я же видел кровавую царапину, что выступила на идеальной спине! И убийцу, что картинно замер и вновь занес клинок!

– Ох, – донеслось от Светланы восхищенное.

И мы тоже замерли в восторге непонимания. Кровь на спине осыпалась алой пылью, а под ней – бледная полоса кожи! Чистой кожи!

– Целитель, – завороженно произнес Артем, забыв, что меня надо держать.

Но мне тоже требовалось время для осознания увиденного. Потому что так не бывает. Даже несмотря на то, что хочется, чтобы было.

А события на сцене и не думали держать трагическую паузу – вновь взлетел клинок, но на этот раз его на излете встретил веер увернувшейся девушки. Клацнул металл спиц вокруг клинка, уводя в движении за собой, и тут же с резким разворотом танцовщица ударила ассасина в шею, сбрасывая со сцены в темноту.

Выдох сам собой вырвался из грудной клетки. И тут же воздух в легких замер вновь – в тревожном проигрыше музыки показались еще двое наемников, почти подобравшихся к вершине. Но добыча уже настороже – и клинки встретил отпор стальных вееров, что складывались и разворачивались в хрупких руках, движимые таинственным, завораживающим волшебством. На сцене битва обрела форму танца, в котором битвы было гораздо больше, а ошибки отражались красными росчерками царапин на руке и спине Ники – ее подруга в этой схватке оказалась слаба, ее движения картинно запаздывали, вынуждая жертвовать собой, чтобы клинок не достиг тела союзницы. К счастью, раны были несерьезными, и кровь осыпалась пылью, вызывая облегченные вздохи у зала, пораженного разыгравшимся действом.

– Должен быть третий, – прошептал я напряженно, вглядываясь в темноту под сценой.