Света между тем приподнялась на коленки, кашляя, и, дернув ворот платья, бессильно упала, загребая ногтями землю.

– Тащи ее первой в воду!

– По башке, может, дать? – меланхолично поинтересовался голос четвертого. – Камнем и в реке могло приложить.

– Так закинем. Видишь, у нее сил нет. Побарахтается и потонет. Ладно, я сам, – зло чертыхнулся предыдущий голос.

Пара уверенных шагов – и на нас надвинулась слабая из-за непогоды человеческая тень.

– Давай, красавица, переворачивайся, – встал мужчина рядом, наклонился и потянул девушку, намереваясь забросить себе на плечо.

Света неловко повернулась и вновь зашлась в приступе кашля, резко сгибаясь и поднимая руки к лицу.

А потом тянувшийся к ней мужчина неловко упал на нее всем телом.

– Вадимыч, неужто девка так понравилась? – скабрезно хохотнул трусливый голос.

«Пора», – посмотрел на меня жесткий взгляд из-под тела бандита. Тела, из правой глазницы которого выглядывал кончик щепы.

Света тут же зажмурилась и вжалась в грудь покойника. Я же потянулся Силой к рациям на груди оставшейся на ногах троицы и одновременно активировал перстень, подняв его над головой и сгибом другой руки прикрыв глаза.

Вспыхнуло так, что показалось, будто вижу кости руки сквозь ткань одежды и кожу. Тут же по ушам ударил тройной крик, а по чувствам – жар огненной волны, прошедшей над головами.

– Н-не вижу, ничего не вижу! – визжал трусливый голос.

– Держу щит! Стоять на месте! Маски на лицо! – вылаивая команды, распоряжался другой.

– Вадимыч, ты где? Вадимыч?!

– Серый, сволочь, где разведка?!

– Никого вокруг нас на триста метров! Вадимыч лежит на этой… Вадимыча убили! – добавилось истерики в крик третьего.

– Снайпер! – прозвучал нервный голос.

Паника врагов требовала действий. Сердце стучало как бешеное, призывая к броску. Но в мыслях отчего-то наступило странное спокойствие.

«Думай перед тем, как бить». И я думал, машинально комкая песок в сжавшихся кулаках, глядя на синеватое марево щита вокруг тройки бандитов. Защита искажала их облики, размывала силуэты, то делая огромными, то приближая увеличительной линзой берег вдали и скрывая врага. Обманчивое бездействие и тишина с их стороны, которые не означали ни победы, ни шанса на побег.