«Она жива…» – слегка припозднившись, капнула в бесконечность апатии радостная мысль.

Эмоция прибавилась к гневу, объединилась с ним. Пальцы чувствовали, что могут собраться в кулак.

«Рано», – произнес ее взгляд.

«Хорошо», – движение ресниц.

Поворот сменился прямой линией, нарушив контакт взглядов. Но мы продолжали ощущать друг друга. Чувствовать, что больше нет битвы «один против четырех», их всего лишь в два раза больше. А это уже обычное дело, мне ли привыкать. Надо всего лишь приготовиться к тому моменту, когда не будет рано.

Силы все еще не вернулись, но ведь сойдет и заемная? Тут неоткуда взяться линии электропередачи, выручившей половину года назад, но Андрей говорил, что на финише множество камер… Потянулся вокруг… Пустота.

Где-то там, так далеко, что можно обмануться, виднелась крохотная капля – обрезанный кабель… или мы действительно слишком далеко от финиша. Или нас обманули… опять.

Взгляд невольно попытался через пелену черных туч с укором посмотреть в глаза спутниковых аппаратов. Но облакам нет дела до чужих бед, не разойдутся они в сторону.

Кое-что все равно есть – крохотными искорками чувствовались рации, зацепленные у противника возле сердца. Забирать бессмысленно, но испортить сумею.

«Я отлично умею портить, – с горечью пронеслась мысль, эхом отзываясь событиями первого сентября и прожигая болью ответственности за последствия. – Научиться бы создавать…»

Что-нибудь для победы. Дотянуться до иглы в вороте пиджака… Тоже – оружие. Руки, желая ощутить холод стали, сжались вокруг пустоты. Щелкнули друг о друга перстни, подаренные отцом.

«Точно! – участилось биение сердца от воспоминания давней беседы. – Ослепить! И щит во втором перстне! Щит – Федору!» – взгляд невольно потянулся к бесчувственному телу брата, его небрежно нес конвоир справа.

Моментальное возбуждение сменилось размеренным спокойствием. Половина плана есть. Осталось пробудиться от этого сонного марева, включить в комнате свет и сознательно вернуться в полудрему, взяв управление кошмаром в свои руки.

– Тела сюда клади, – равнодушно прозвучал голос.

Ветви над головой кончились, холодный ветер дунул тиной и сыростью, недалеко плеснуло волной.

Нас свалили на пологий холм из мокрого песка, одним рядом, ногами к воде. Повезло оказаться крайним справа и повернуть голову так, чтобы видеть остальных. Рядом оказался Федор, около него положили футляр и сумку. Метром дальше от Федора – Света, которую уронили настолько неловко и удачно, что лежала она на животе, лицом ко мне, сложив руки возле головы. Последним в ряду нечувствительной куклой упал на землю Артем. Очки почти сползли с лица, но несший его бандит заботливо поправил их на переносице.