Проход начинался с короткой площадки и крутой лестницы. В верхней части лестницы была еще одна площадка и резкий поворот налево. Там коридор становился немного шире. Шесть шагов по прямой — и он оканчивался где-то над камином. В этой крошечной нише я не мог выпрямиться, но кому-то там всегда было удобно. Там стояла низкая крепкая табуретка, чтобы шпион смог посидеть во время работы, маленький шкафчик темного дерева с надежно закрытыми дверцами и небольшая полка, на которую Би опустила лампу. Чутье ее не подвело. Теперь я заметил маленькую панель возле глазка, которая прикрывала свет лампы от посторонних глаз. Она села на стул, не стряхнув с него пыли, наклонилась вперед, чтобы заглянуть в мой кабинет, затем откинулась назад и провозгласила:

— Мне это нравится! Это место как раз для меня. О, папа, спасибо!

Она встала и пошла к шкафчику, легко дотянулась до ручки и заглянула внутрь.

— Погляди! Там чернильница! В ней все высохло, но я могу налить в нее чернила. А вот старое гусиное перо, его объели до стержня. Мне нужно новое. Погляди! Полка откидывается и получается столик, на нем можно писать! Как хорошо! Это действительно все для меня?

Клетушка, довольно тесная даже для невысокого шпиона, ей подошла идеально. Я думал о ней, как об убежище на крайний случай, она же увидела здесь уютное местечко или даже игровую комнату.

— Здесь ты будешь в безопасности. Приходи сюда, если почувствуешь, что тебе что-то угрожает и ты не можешь связаться со мной. Или если я скажу тебе, что есть опасность и ты должна бежать и прятаться.

Она пристально смотрела на меня, ее бледный взгляд блуждал по моему лицу.

— Я понимаю. Конечно. Ну, тогда, мне понадобятся свечи и огниво. И что-то, чтобы хранить воду, и что-то с плотно закрывающейся крышкой для хранения сухарей. Чтобы я не голодала, если придется сидеть здесь долго. И подушка, и одеяло, чтобы согреться. И еще несколько книг.

Я в изумлении смотрел на нее.

— Нет! Нет, Би, я никогда не оставлю тебя здесь на несколько дней кряду! Подожди… книги? Ты действительно хорошо читаешь?

Она была так удивлена, будто я спросил, умеет ли она дышать.

— Конечно. Разве не все это умеют?

— Нет. Обычно читать учат всех. Я знаю, мама показывала тебе буквы, но я не думал, что… — я удивленно смотрел на нее. Я наблюдал за ее играми с пером и книгами, думая, что она просто учит случайные буквы. Записка, которую она написала своей сестре, была не сложной, всего несколько строк. Теперь я вспомнил: она просила бумаги, чтобы записать свои сны. Я думал, что она имела в виду свои странные рисунки. Я подавил внезапное желание узнать, что она написала, и увидеть, что же ей снилось. Я подожду, пока она сама не захочет поделиться со мной.