Про лорда Чейда я ничего не сказала.

Он тяжело опустился в кресло у стола.

— Би, зачем кому-то желать твоей смерти?

Я посмотрела на меч, висящий на стене над его головой. Может быть, моя правда переиграет его правду.

— Потому что я Видящая, — медленно сказала я, — в которой они не нуждаются. Которую не хотят.

Отец отвел взгляд. Он медленно повернулся в кресле и тоже посмотрел на меч. Я слышала далекие звуки дома. Кто-то топал. Дверь открывала и закрывалась.

— Не думал, что придется говорить об этом так рано.

Он постучал пальцами по краю стола, а затем снова взглянул на меня. Он выглядел опечаленным. Очень виноватым за эту часть моей жизни.

— Что ты знаешь? — мягко спросил он.

Я подошла столу и положила руки на его край.

— Я знаю, кто ты. Чей ты сын. И что я твоя дочь.

Он прикрыл глаза и коротко вздохнул. Не открывая их, он спросил меня:

— Кто тебе сказал? Не мама.

— Нет, не мама. Я сама все поняла. Собрала из мелочей. Ты никогда и не таился от меня. Когда я была маленькой, до того, как начала говорить, вы с мамой часто обсуждали разные темы при мне. Рассказы о Пейшенс. Как она хотела ребенка и почему настаивала, чтобы ты взял Ивовый лес. По всему поместью раскиданы кусочки моей семейной истории. Портрет деда на стене на верху лестницы.

Его пальцы медленно двигались по столу. Он открыл глаза и пристально посмотрел мимо меня на дверь. Я поняла, что должна поговорить о нем.

— Мама иногда называла тебя Фитцем. И Неттл тоже. Ты похож на Чивэла. И еще — старый портрет короля Шрюда и его первой королевы. Моя прабабушка. Наверное, они вывезли его сюда, когда король женился на королеве Дизайер, потому что она не хотела никаких напоминаний о первой жене короля. Мне кажется, я похожа на королеву Констанцию. Немножко.

— Ты? — выдохнул он.

— Мне так кажется. Носом.

— Иди сюда, — сказал он, и, когда я подошла к нему, он усадил меня на колени. Мне было легко сидеть. Он был так закрыт, и похоже было, что я села на стул. Он обнял меня и замер. Странно ощущать себя так одиноко и в то же время так близко к нему. Как мама, вдруг поняла я. Она могла так же обнимать меня. Я прислонилась лбом к плечу отца. Я чувствовала, как его рука обвилась вокруг меня, сильная и твердая, способная защитить. Он зашептал мне в ухо:

— Не важно, как они называют тебя, ты всегда будешь моей. А я твоим, Би. И я всегда буду делать все возможное, чтобы защитить тебя. Ты понимаешь это?