И я хочу задержаться, чтобы увидеть ее расцвет. Как же они были поражены, когда я снял блок с ее Скилла! Прибежали, засуетились, помогли поднять ей стены и спрятаться, пока она не научится управлять магией. Но она будет сильной, Фитц. Очень сильной. Если когда-либо кто-то сомневался, что во мне течет кровь Видящих, моя дочь докажет им всем.

Странно было слышать, что он вспоминает эти старые сплетни.

— Ты такой же Видящий, как и я, — заверил я его.

Он снова потрепал мои волосы.

— У меня есть для тебя подарок. — сказал он тихо. — Я недавно послал за ним. Это пришло из Джамелии, через Бингтаун, где его немного увеличили и поправили. Ты должен взять это с собой. Он лежит в футляре для свитков на полке в моей спальне. Синий футляр. Это для тебя. Сходи сейчас.

Я встал и направился в его спальню, нашел этот футляр и принес ему.

— Возьми стул и присядь поближе, — сказал Чейд, принимая его.

Когда я выполнил его приказ, он открыл футляр и вытащил карту. Или что-то, очень похожее на карту. Телячья, тонко выделанная кожа развернулась вдвое больше, чем я мог ожидать. Текст на свитке блестел. До удивления крошечные буквы тем не менее легко читались. На карте были отмечены Шесть Герцогств и Горное Королевство, Чалсед и Дождевые чащобы. За ними — Проклятые Берега, а еще дальше — Джамелия и Пиратские острова. За ними — Острова Пряностей.

— Она прекрасна, Чейд. Но очень уж отличается от других карт Чалседа или Дождевых Чащоб…

— Она гораздо точнее, — оборвал он меня. — Чем больше мы путешествуем, тем лучше наши карты, морские и дорожные. Верити рисовал свои на основе того, что знал и видел сам в те времена. Он не нашел ни одной настоящей карты реки Дождевых Чащоб, а те, которые покупал, делались разными шарлатанами ради лишней монетки. То же самое можно сказать и про карты Чалседа. Не говоря уж про Бингтаун и другие страны. Карты Проклятых Берегов печально известны из-за штормов, которые каждый сезон меняют очертания береговой линии и речных устьев. Но вот она, лучшая карта, которую можно купить за золото в Шести Герцогствах. Я хотел сберечь ее, но все-таки отдам тебе. Вместе вот с этим.

Он дернул запястьем, уже не так резко, как когда-то. Но я снова удивился, когда в его руку скользнула костяная трубочка. Он отвинтил крошечную пробку и вытряхнул небольшой полупрозрачный свиток.

— А это уже моя работа, — сказал он, — которую я решил сделать, понимая опасность, но сочтя ее необходимой. Аслевджал не вечен. Ледяные пещеры согреваются, в них бежит вода, старые залы тают. Коридоры затягивает зеленым мхом и слизью. Карты, брошенные там, плесневеют.