– Поющий должен уметь все, – серьезно сказал Сненнек. – Быть пастухом и охотником, чинить и находить, уходить и возвращаться. Он должен уметь двигаться так тихо, чтобы его не слышали даже кролики. Он должен говорить на языках людей, животных и бурь…
– Он должен говорить, когда луна поднимется слишком высоко, – сказала Квина, бросив на него суровый взгляд.
– Клянусь Дочерью Гор, она права! – воскликнул Сненнек. – Наш разговор затянулся, Морган-принц. Теперь мы должны двигаться быстро. Не беспокойся, Квина и я позаботимся, чтобы ты благополучно туда добрался.
– И где это твое
На этот раз дополнительный вес железных шипов и их выступы показались ему почти привычными.
– Я расскажу тебе, когда мы будем подниматься наверх, – ответил Сненнек. – Пошли.
Морган боялся смертельно опасного подъема по гладкому льду, но его страхи оказались напрасными. Тропа становилась все более крутой, однако шипы на ногах помогали ему не скользить, и, несмотря на то что склон казался бесконечным, Морган ни разу не почувствовал, что может упасть. Впрочем, умереть от разрыва сердца – такой вариант представлялся ему вполне вероятным.
– А теперь слушай меня, Морган-принц, – сказал ему Сненнек, слегка замедляя шаг, чтобы Морган его слышал, если он начнет отставать. – Вот что я хочу сказать про твою печаль.
– Мою… печаль? Какую печаль?
Сненнек махнул рукой.
– Настанет день, и я стану Поющим Минтахока. Такие вещи прозрачны для меня, как ледяная горная вода. Ты видел барана, на котором я езжу? Он большой, не так ли? Его зовут Фалку, что на языке кануков означает вкусный белый жир. Но не из-за того, что я собираюсь его съесть, а потому, что у него такого жира много. Самый большой баран из всех.
Морган уже потерял нить рассуждений тролля, но у него остались силы для стона, который никак не повлиял на Сненнека. Морган считал, что единственная его печаль заключается в том, что он оказался почти на вершине горы, где ему не хватало воздуха, вместе с двумя маленькими безумными троллями, которые любили лазать по горам.
– Но из-за того, что мой баран самый большой, – сказал Сненнек, который на этот раз даже обернулся, чтобы смотреть на Моргана, и теперь поднимался вверх спиной вперед, продолжая говорить, – остальные должны попытать свои силы против него, а он всегда готов драться. На его рогах следы множества схваток. И я думаю, что так должно быть всегда – тот, кто выше остальных, не должен вести жизнь маленьких. Ты видишь смысл в моих словах?
Морган так долго хмурился, что его губы практически замерзли в этом положении.