«Мы редко получаем то, чего хотим».

Королевская процессия удалялась, пышно разодетые придворные и телохранители следовали в конце, звук восторженных аплодисментов смещался в сторону дворца.

«Они идут вперед, к своему блестящему будущему. А мы, как скелеты в шкафу, не можем рассчитывать на приглашение».

— Вот мы и остались здесь, — пробормотала Арди. — Отрезанные ломти.

— Жалкие отходы.

— Гнилые корни.

— Я бы так не расстраивался. — Глокта вздохнул. — Ведь вы молоды, умны и, в общем-то, красивы.

— Грандиозная оценка.

— Все зубы у вас на месте, обе ноги в наличии. Это значительное преимущество по сравнению с некоторыми. Я нисколько не сомневаюсь, что вы скоро найдете еще какого-нибудь знатного идиота. Завлечете его в ловушку, и невелика потеря.

Она отвернулась, дернув плечом. Глокта догадался, что она прикусила губу. Он сморщился от боли и поднял руку, чтобы погладить плечо Арди.

«Та самая рука, которая искромсала пальцы Сеппа дан Тойфеля, отрезала соски инквизитора Харкера, расчленила одного эмиссара гурков и спалила другого, послала невинных людей гнить в Инглию, и так далее, и так далее…»

Он опустил руку.

«Лучше выплакать все слезы мира, чем испытать прикосновение такой руки. Успокоение приходит из других источников и стремится к другим целям».

Он окинул площадь мрачным взглядом, оставив Арди наедине с ее страданием.

Толпа ликовала.

Это было потрясающее празднество. Устроители не пожалели ни средств, ни усилий. Гостей было тысяч пять, и не более дюжины из них Джезаль знал лично. Знатнейшие вельможи Союза. Старейшины Закрытого и Открытого советов. Самые богатые и могущественные люди в самых пышных нарядах, во всем блеске изысканных манер и обаяния.

Зеркальный зал идеально подходил для этого события. Самый роскошный зал дворца, огромный, как поле сражения, казался еще больше из-за огромных зеркал, украшавших стены. Эти зеркала ошеломляли, создавая иллюзию дюжины свадеб в дюжине примыкающих залов. Бесчисленное множество свечей мерцало на столах, в подсвечниках, в хрустальных люстрах под потолком. Мягкий свет лился на серебряную посуду, рассыпался искрами в драгоценностях гостей и отражался на темных стенах, тускло поблескивая в отдалении — миллион точек света, как звезды, рассыпанные в черном ночном небе. Лучшие музыканты Союза играли нежную, чарующую музыку, и эти звуки смешивались с самодовольной болтовней, звоном старых денег и нового столового серебра.

Это было веселое празднество и прекрасный вечер — для гостей.

Для Джезаля во всем этом заключалось что-то еще, и он не вполне понимал что. Он сидел за позолоченным столом, его королева была рядом с ним. На каждого из них двоих приходилось по десять раболепствующих слуг, и все вместе они напоминали толпу, собравшуюся посмотреть на пару редких животных в зоопарке. Джезаля охватила какая-то странная неловкость, он погрузился в молчание, в свой сказочный сон, и вздрагивал, как больной кролик, когда напудренный лакей неожиданно ставил перед ним тарелку. Тереза, сидевшая по правую руку, иногда поддевала вилкой маленький кусочек угощения, подносила его ко рту, пережевывала и глотала с элегантной ловкостью и грацией. Джезаль даже не догадывался, что можно есть так красиво. Теперь он осознал свою ошибку.