– Какое им, интересно, дать название? Это устройства, производящие огонь, так что… огневые устройства? Трубы смерти? Имена весьма важны, но я по этой части не силен. А у вас нет на этот счет мыслей?

– Трубы смерти, мне кажется, очень неплохо, – поспешил сказать Денка.

Байяз не слушал.

– Думается мне, что со временем подобающие имена им кто-нибудь обязательно придумает. Что-нибудь такое, простое и емкое. И еще есть ощущение, что эти устройства появятся во множестве.

Резонный вопрос

Резонный вопрос

Что касается Бека, по его разумению, дело шло из рук вон.

На южном берегу у Союза был двойной строй лучников. Сидя на корточках за забором, они дружно заряжали маленькие злые луки, затем по команде вскакивали и пускали град стрел на северную оконечность моста. Там за щетинистой от впившихся стрел стеной щитов сгибались карлы, а за ними жались подневольные, перепутавшись между собой копьями. Нескольких навесом успели подстрелить, стонущих окровавленных раненых отволокли через нестройные ряды назад, что не придало защитникам мужества. Равно как и Беку, уж какое там оно у него оставалось.

«Бежим», – это слово он произносил чуть ли не вслух при каждом вдохе. Бежим. Сколькие уже это сделали. Взрослые мужчины с именами-званиями бежали, спасая жизнь, от резни за реку. Так какого черта им, Беку и другим, здесь торчать? Какое им дело до того, что Коулу Ричи надобно удержать какой-то там городишко, а Черному Доу хочется сохранить на шее старую цепь Бетода?

К югу от реки сражение закончилось. Союз вломился в дома, перебив защитников, а остальные просто выжег вместе с ними; дым пожарищ стлался по воде. Теперь неприятель намеревался взять мост; уже сходился к нему с дальнего конца клин солдат. Бек никогда не видал такого тяжелого вооружения, брони с головы до ног; выглядит так, будто эти люди не рождены, а выкованы. А какое оружие у их голозадой ватаги – хлипкие ножики да гнутые копьишки? Да это все равно что останавливать быка булавкой.

Вот очередной рой стрел с шипеньем пролетел через воду. Какой-то здоровенный парняга из подневольных с безумным воплем подпрыгнул и, распихав с пути людей, сиганул с моста в воду. Там, где он пробежал, стена щитов как будто расшаталась, а задний ряд разошелся, как шов. Никому не хотелось вот так сидеть и ждать, когда тебя всего истыкает, а еще меньше хотелось лицезреть вблизи этих вот закованных в броню долболомов. Черному Доу, может, и нравится запах горящих трусов, но до Черного Доу отсюда далеко. А Союз неумолимо приближается. Бек видел, как люди начинают пятиться, щиты размыкаются, копья в нерешительности подрагивают.