– Это тебя в жизни не выручит.

– Я на это и не рассчитываю.

– Тогда зачем тебе это?

– Потому что кто-то же должен.

У них так мало общего. Циник и идеалист. И как она вышла за него замуж? Зачем?

– Бринт, похоже… в порядке. С учетом обстоятельств.

У Финри мелькнула мысль, что у Ализ, возможно, все не так уж плохо. Впрочем, она тут же себя одернула. Это лишь напрасный расход надежды, разбрасываться которой она не могла себе позволить.

– Каково оно, когда жену забирает враг?

– Невыразимое отчаяние. Надеюсь, с ним все будет в порядке.

В порядке. Какая бесполезная, ходульная фраза. И разговор у них такой же бесполезный, ходульный. Гар чувствовал себя чужим. Он так и не понял, кто же она такая. Как могут двое людей наконец узнать друг друга, и могут ли? Каждый по жизни кочует в одиночку, и битвы на пути у каждого свои.

Он взял ее за руку.

– Ты как будто…

Прикосновения она стерпеть не смогла и отдернула пальцы, как от раскаленной печи.

– Иди. Тебе пора.

Его лицо чуть заметно скривилось.

– Я люблю тебя.

Слова, не более. А потому и вылетать должны, казалось бы, без усилий. Тем не менее для нее произнести их оказалось едва ли не более сложным, чем взлететь на луну. Она отвернулась к стене и натянула одеяло. Захлопнулась дверь.

Спустя минуту, а может, чуть больше, она выскользнула из постели. Оделась, плеснула в лицо водой. Одернула рукава, чтобы они скрывали следы от веревок на запястьях и рваный порез на руке. Открыла дверь и вышла. Отец на другом конце комнаты разговаривал с офицером – тем самым, на которого вчера рухнул шкаф с посудой. Хотя нет, не тот самый. Другой.

– Ты проснулась.

Отец улыбался, но улыбка была усталой и тревожной, как будто он ожидал, что дочь сейчас вспыхнет пламенем, а ему надо будет хвататься за ведро. А может, она и правда готова воспламениться. Она бы не удивилась. И не очень бы об этом пожалела.