И он уходит, выпрямив спину, резко шагая, не обращая внимания на пронзительные протестующие вопли Кору и даже не удосуживаясь забрать одеяло, на котором все еще сидит Сиен.

Огонь земной…

Сиенит некоторое время стоит на вершине, пытаясь понять, как случилось так, что она стала эмоциональным стражем чокнутого десятиколечника, застряв неведомо где с его нечеловечески могущественным ребенком. Затем солнце садится, она устает об этом думать, так что встает, берет одеяло и направляется назад, в общину.

Все собрались на вечернюю трапезу, но Сиенит на сей раз уклоняется от общения, просто берет тарелку жареной рыбы тули и тушеного трилиста с подслащенным ячменем, наверняка похищенным из какой-то береговой общины. Она несет все это домой и, конечно же, обнаруживает там Алебастра, который свернулся в постели вместе со спящим Кору. Ради Иннона они обзавелись постелью пошире, которая висит на четырех крепких столбах как гамак, на удивление удобная и прочная, невзирая на вес и активность, на ней происходящую. Алебастр лежит тихо, но просыпается при появлении Сиен. Она вздыхает, берет Кору и укладывает его спать в маленькую висячую постельку рядом, которая ближе к полу на случай, если он выкатится или выберется ночью. Затем она забирается в кровать к Алебастру, просто смотрит на него, и через некоторое время он перестает держаться отстраненно и чуть придвигается. Он не смотрит ей в глаза. Но Сиенит знает, что ему надо, так что вздыхает и перекатывается на спину, и он придвигается еще ближе, пока, наконец, не кладет голову ей на плечо, как, наверное, всегда и хотел.

– Извини, – говорит он.

Сиенит пожимает плечами.

– Не бери в голову. – И затем, поскольку Иннон прав и это отчасти ее вина, она вздыхает и добавляет: – Я вернусь. Мне действительно тут нравится, ты сам знаешь. Просто я… не могу сидеть на месте.

– Ты всегда не можешь сидеть на месте. Чего ты ищешь?

Она качает головой.

– Не знаю.

Но она думает – почти, но не совсем подсознательно – я ищу способ изменить порядок вещей. Потому что это неправильно.

Он всегда хорошо угадывал ее мысли.

– Ты не сможешь ничего улучшить, – тяжело говорит он. – Мир таков, каков он есть. Его можно изменить, лишь разрушив до основания и построив заново. – Он вздыхает, утыкается лицом ей в грудь. – Возьми от него все, что можешь, Сиен. Люби своего сына. Даже веди жизнь пирата, если тебе от этого хорошо. Но не ищи чего-то сверх этого.

Она облизывает губы.

– Корунд заслуживает лучшего.

Алебастр вздыхает.