– Всегда нужно чем-то жертвовать, – вздохнула Тея. – Капитан Фа пожертвовал жизнью ради тебя, мамочка, даже зная, что ты не будешь принадлежать ему. Наш папочка закрыл тебя от выстрела, понимая, что может не увидеть моего рождения.

– Но если… если я останусь, – дрожащим голосом произнесла я, – ведь можно сделать так, чтобы родители не думали, будто я умерла? Чтобы они… были счастливы.

– О да! – оживилась Тея. – Реальность можно скорректировать. Ты помнишь Мэрион?

– Это мое имя, – с удивлением ответила я.

– Ты позаимствовала его у юной баронессы вместе с титулом и судьбой, – назидательно сказала Оракул, и теперь я заметила, что ее взгляд гораздо мудрее, чем мог бы быть у пятилетнего ребенка.

Она и говорила умно и взвешенно – только так и может говорить величайшая провидица, рождение которой было предсказано духами.

– Бедная девочка пропала, когда ты заняла ее место, мамочка, – продолжила Тея. – Настоящая Мэрион отправилась в место, подобное тому, где сейчас находимся мы. Она спала все это время, но ты можешь дать ей шанс проснуться.

– И что случится тогда? – затаила дыхание я.

– Тогда она вернется в твой мир вместо тебя. Внешне она – полная твоя копия, а по характеру – настоящий кроткий ангел. – Тея задорно рассмеялась. – Она с отличием окончит университет, будет работать переводчиком и познакомится с молодым директором одной развивающейся немецкой компании.

– Она полюбит его всем сердцем и выйдет замуж? – улыбаясь сквозь слезы, поддержала я.

– Обязательно! И родит твоей маме и папе чудесную внучку. Они назовут ее Таней.

Я плакала, уже не скрываясь и не вытирая слез.

– Пусть она скажет, – срываясь, попросила я, – пусть скажет им, что очень по ним скучала, что она сильно их любит…

– Конечно! – Тея ткнула пальчиком в линзу. – Гляди! Она уже звонит в дверь!

Я с замирающим сердцем наблюдала, как мама вытирает испачканные мукой руки о передник и кричит папе, чтобы он открыл. Папа откладывает газету, идет к двери… и застывает на пороге.

– Маша! – говорит он, и мама кидается в коридор.

Девушка, точная копия меня, входит в квартиру и ставит на пол спортивную сумку.

– Я сдала сессию на «отлично»! – тихо, словно стесняясь, говорит она. – И так соскучилась по вам…

Они бросаются в объятия друг друга, тоже не сдерживая слез. Прозрачное окошко наполняется туманом, бледнеет и наконец гаснет. Остается одно – там, где сидит над люлькой коленопреклоненный Дитер.

Я тронула его изображение пальцем, провела по щеке.