– Остановились, – пробормотал Калам. – С чего бы это?

– Ни малейшего понятия, – отозвался Быстрый Бен.

Оба лежали бок о бок на вершине невысокой гряды. Одиннадцать Семян Луны парили стройным рядом над другим всхолмьем в двух тысячах шагов от них.

– Слушай, – спросил убийца, – а что на этом Пути считается ночью?

– Уже началась, и толку от неё немного.

Калам повернул голову и взглянул на взвод солдат, растянувшихся в пыли на склоне.

– И какой у тебя план, Бен?

– Воспользуемся ночью, само собой. Проберёмся под одну из них…

– «Проберёмся»? Ещё скажи «скрытно». Тут же спрятаться негде. Нечему даже тень отбросить!

– В этом вся прелесть, Калам.

Убийца протянул руку и сгрёб чародея за грудки.

– Ай. Ладно-ладно, план паршивый. У тебя есть идеи получше?

– Сначала надо отослать этот взвод обратно к Четырнадцатой армии. Вдвоём пробираться сподручней, чем ввосьмером. Я, конечно, не сомневаюсь, что драться они умеют, только проку от этого против тысячи к'чейн че'маллей не будет. И ещё: они такие развесёлые, что трудно удержаться и не пуститься в пляс.

В ответ на это сержант Геслер послал Каламу воздушный поцелуй.

Калам перекатился назад и уставился на неподвижную цитадель. Быстрый Бен вздохнул. Почесал гладко выбритый подбородок.

– Адъюнкт приказала…

– Забудь. Это тактическое решение, оно в нашей компетенции.

Геслер окликнул его снизу:

– Она от нас тоже не прочь избавиться, Калам.