– Да? И почему же?

– Рядом с нами она всё время психует. Не знаю, почему. Мы ведь были на «Силанде». Прошли через стену огня на этом корабле.

– Всех нас, Геслер, жизнь не баловала…

– «В нашей компетенции», – повторил Быстрый Бен. – Мне нравится. Попробуешь потом ей это сказать.

– Давай отошлём их обратно.

– Геслер?

– Нам-то что. Я бы за вами двоими даже в нужник не пошёл, уж простите, господа, великодушно.

Ураган добавил:

– Только давай быстрей, чародей, а то я здесь поседел уже от скуки.

– Это не седина, а пыль, капрал.

– Это ты так говоришь.

Калам задумался, затем сказал:

– Мохнатого фаларца можно с собой взять. Не хочешь с нами пойти, капрал? Охранять тыл?

– Арьергард? Слушай, Геслер, а ты ведь был прав. Они и вправду собрались в нужник. Ладно, если только мой сержант не будет по мне слишком тосковать.

– По тебе-то? – осклабился Геслер. – Теперь хоть со мной женщины начнут разговаривать.

– Ну, борода их отпугивает, конечно, – согласился Ураган, – но я изменяться не собираюсь – ради кого бы то ни было.

– Да не сама борода, а всё, что в ней обитает!

– Худ бы нас всех побрал, – прошипел Калам. – Отправь их обратно, Бен. Пожалуйста!

В четырёх лигах от Эрлитана стояла Апсалар и смотрела на море. Изломанной линией на горизонте, по другую сторону пролива А'рат, виднелся мыс – Кансойский предел, что тянулся длинным, узким перешейком на запад, до самого портового города Кансу. У ног девушки возились два перевязанных леской скелета: выхватывали личинок в грязи и разочарованно шипели, когда пожёванные насекомые вываливались на землю из костяных глоток.