Отложив иглу, Тавиш полюбовался своей работой. Потом похлопал Свена по плечу.

– Так красивее. Уж поверь мне.

– Тогда надо было пустить вперед его, – слабым голосом ответил Свен, махнув рукой в мою сторону.

– Все будет хорошо, старик, – отозвался я, отлично зная, что он терпеть не может это обращение. Раньше я даже никогда не замечал, как ловко и незаметно Свен всегда оказывается на шаг впереди меня. Что ж, больше я не позволю ему этого.

Все легли спать, а я вызвался первым нести ночную вахту. Здесь, в горах, было спокойно, вряд ли тут мог появиться патруль – но ведь на встречу с ним там, внизу, мы тоже не рассчитывали. Варвары были непредсказуемы, играли не по правилам и ни во что не ставили жизнь, даже свою собственную. Я не раз убеждался в этом, когда в составе дозоров выкуривал с границы их летучие отряды. Венданцы встречали нас дикими криками и с бешеными глазами рвались в атаку, даже несмотря на то, что силы были явно неравны. Смерть они предпочитали плену. Мне трудно было представить Кадена на месте кого-то из них. Да, было в нем что-то, вызывавшее у меня недоверие, но я даже заподозрить не мог, что он варвар.

И вот теперь он похитил ее.

Я пристально вгляделся в горизонт на западе – линию, отмеченную только звездами.

– Я найду тебя, Лия, – прошептал я.

В самом дальнем краю, я тебя разыщу.

Глава шестьдесят седьмая

Глава шестьдесят седьмая

Широко открыв глаза, я села. В ушах все еще звучал оглушительный вопль, похожий на хохот. В двух шагах от себя я увидела косматую черную тварь. Я резко обернулась – и обнаружила, что окружена. Целая стая сгрудилась вокруг меня, они нетерпеливо скулили и скалились, приоткрывая блестящие розовые десны и грязно-желтые зубы.

Справившись с собой и постаравшись, наконец, отвлечься от клыков, я рассмотрела, что животные напоминают обезьян. Но не милых, нарядно одетых, каких я видела у придворных артистов. Эти были ростом почти с человека, они медленно надвигались на меня, как будто догадываясь, что я испугана. Я вскочила на ноги, закричала, замахала руками, но это лишь распалило тварей, которые в ответ принялись пронзительно вопить и рычать. Неужели после всего, через что мне пришлось пройти, я бесславно окончу свои дни, растерзанная стаей диких зверей?

Вдруг воздух разорвал жуткий рык, перекрывший даже их визжание – обезьяны тут же в панике разбежались, жалобно похрюкивая. В наступившей тишине раздавалось теперь только мое собственное дыхание – и еще чье-то. Низкое, рокочущее дыхание.

Здесь был кто-то еще.