– Не торопитесь. Мы еще не испытали наше секретное оружие. – Джексон ткнул в меня пальцем.

Заметив, что я нахмурилась, он картинно покачал головой:

– Не прикидывайся чайником, Пейдж. Давай, загляни в его лабиринт. Ради меня.

– Мы уже это обсуждали. – У меня вдруг началась мигрень. – Я проникновениями не занимаюсь.

– Не занимаешься? Ясно. Совсем забыл, что это не входит в твой список обязанностей. Постой-ка. Вспомнил! Нет такого списка. – Джекс раздавил сигару в пепельнице. – Мы ясновидцы, Пейдж. Паранормалы. Или думаешь, у нас, как у твоего папочки, сидят в офисах с девяти до пяти и потягивают кофеек из пластиковых стаканов? – Он даже содрогнулся, словно само понятие «невидцы» было ему противно. – Не всем хочется кофейку, Пейдж. Кому-то для счастья нужны звонкие монеты, шелка, темные улицы и… призраки.

Я не нашлась что ответить. Джекс залпом осушил бокал и уставился в окно.

Элиза сердито фыркнула:

– Ребята, это уже несерьезно. Может, нам стоит…

– Кто тебе платит?

Медиум тяжело вздохнула:

– Ты, Джексон.

– Верно. Я плачу, ты подчиняешься. А теперь будь лапушкой, сбегай наверх и приведи Дани. Начинается самое интересное.

Поджав губы, Элиза вышла из комнаты. Зик с мольбой смотрел на меня. Набравшись духу, я предприняла отчаянную попытку вразумить Джекса:

– Слушай, мне уже ни до чего. Да и нам всем не помешает отдохнуть.

– Завтра отдохнешь, Пчелка моя, – отмахнулся он.

– Проникновение мне не сдюжить, сам знаешь.

– Удиви меня. Попытайся. – Джекс налил себе еще вина. – Я столько лет ждал этой минуты. Странник против непроницаемого. Вершина эфирной схватки. Самый отчаянный и опасный эксперимент, какой доводилось узреть простому смертному.

– Это точно человеческая речь?

– Нет, – отрезал Ник, и все разом обернулись к нему. – Это речь безумца.

После короткой паузы Джексон поднял бокал: