Однако на этот раз я уже не выдержал. В гневе вскочив, я сбросил одеяло со своих плеч и подошел к Говарду.

— Черт возьми, Говард, с меня довольно! — сказал я сердито. — Мне, в конце концов, надоело в ответ на все свои вопросы видеть лишь пожимание плечами или же слышать нечто невразумительное.

— Я пока что не могу об этом говорить, — сказал Говард. — К тому же я, возможно, ошибаюсь.

— А если нет? — гневно спросил я. — Черт побери, за кого ты меня принимаешь? За глупого мальчика, с которым ты можешь поступать так, как тебе вздумается? То ты требуешь, чтобы я находился на этой посудине и терпеливо ждал, пока меня не прикончит холод или морская болезнь, затем ты вдруг гонишь меня через весь город, жители которого с большим удовольствием расправились бы с любым из нас. Я чуть с ума не сошел, когда мне пришлось сцепиться с существом, вселившимся в ту девушку, а по пути обратно я чуть не околел от холода. И после всего этого ты требуешь, чтобы я оставался терпеливым.

— Да не нервничай ты так, малыш, — спокойно сказал Рольф.

Еще больше разгневавшись, я повернулся к нему, но его единственной реакцией была добродушная улыбка. А еще он сунул мне в руку стакан с горячим грогом.

— ГП не делает ничего такого, что могло бы причинить тебе вред, — сказал он. — Ты несправедлив по отношению к нему.

Я уже хотел сказать ему «пару ласковых слов», но что-то удержало меня. Быть может, понимание того, что Рольф, в общем-то, прав. Конечно же, Говард не делал ничего такого, что так или иначе могло бы повредить мне. Он ведь уже не раз доказывал, что он мне друг.

Рольф показал мне жестом, чтобы я выпил грога, дал стакан с грогом и Говарду, да и сам тут же сделал большой глоток из своего стакана. Затем он серьезно посмотрел на Говарда.

— Да расскажите вы ему, — сказал он тихо. — У него есть на это право.

— Что он должен мне рассказать? — спросил я недоверчиво.

Говард вздохнул, поставил свой стакан на стол, так и не сделав ни глотка, вынул сигару изо рта и опустил взгляд.

— Быть может, ты и прав, Рольф, — пробормотал он. — Рано или поздно это все равно должно произойти.

Он кивнул и, подняв глаза, печально посмотрел на меня.

— Это все еще не закончилось, Роберт, — сказал он тихо. — Помнишь, ты сказал сегодня утром, что мы потерпели самое настоящее поражение, как бы я это ни называл?

Я кивнул, а Говард продолжал:

— В этом ты неправ, Роберт. Это было бы поражением, если бы борьба завершилась. Но этого не произошло. Как раз наоборот. Борьба еще в самом разгаре. И, боюсь, дела у нашего противника идут лучше, чем я предполагал до сего момента.