В шкафу не оказалось ничего, кроме застиранного белья. Ни трусов, ни платьев, никакой-либо другой одежды. В постели Светка лежала голая.

– Ах да! – Кирилл подставил утку. – Ты это, не стесняйся, я подрабатывал в больнице санитаром, – соврал он, не моргнув глазом. – Если что, ты попроси.

И все же, неприличные звуки заставили его поморщиться. Он отвернулся, чтобы Светка не заметила его брезгливости.

– Все, – вполголоса произнесла она, покраснев.

Кирилл осмотрел ее, убедившись, что зелень зелененьких работала всю ночь. Синяк еще оставался, но глубокие пролежни начали сходить.

– Боль чувствуешь?

– Нет, – она отрицательно качнула головой, прислушиваясь к своим ощущениям. – Немного, но не сильно. Мне действительно стало… по-другому себя чувствую. Это так должно быть? Таблетка помогла?

– Ну вот, а ты пить лекарство не хотела. Выпей еще, – Кирилл протянул три капсулы сразу. Документы он положил в карман.

Наконец, дверь хлопнула.

– Ну все, уехали! – довольно промурлыкал кот.

– За базар отвечаешь? – усмехнулся Кирилл.

– Ты че, баклан, не доверяешь? – распушил кот хвост, поднимая трубой.

Кирилл забрал свои вещи, попросив тетю Веру подъехать к подъезду и открыть заднюю дверцу, оставаясь за рулем, чтобы сразу надавить на газ. Просить тетю Веру дважды не стоило, она звякнула через минуту, сообщив, что все готово.

– Свет, если будет больно, ты потерпи, никто не должен нас видеть. Мы взрослые люди, но ты не дееспособная, твои опекуны могут подать на меня в суд. Они за копейку удавятся, а за твою пенсию горло перегрызут.

Кирилл завернул Светку в одеяло, поделившись с нею своими теплыми носками. Бросил ключи на стол. За отпечатки Кирилл не боялся, перчатки с чужими отпечатками ему выдали в академии. Они должны были доказать его непричастность к похищению. У двери прислушался, выждав минуту. Вроде тихо. Люди уже ушли на работу, кто работал с утра, а кто не работал, еще отсыпались. Второй этаж – добежать до подъезда времени займет немного. Хлопнул дверью, чтобы щелкнул замок, бегом пролетел два пролета, забросил Светку на заднее сидение какой-то старенькой ржавой семерки, сам сел на переднее.

– Гони! – он обернулся к тете Вере.

– Вы кто? – в испуганных глазах тетки Верки отразился тихий ужас. Она не тронулась с места, побледнев. – И что это все значит? – голос ее дрожал. – Где Кирилл, где мой племянник? – испуганно уставилась она на Кирилла.

– Объясню по дороге, гони! – Кирилл вспомнил про маску, стянул ее с себя, расхохотавшись. – Такой я тебе больше нравлюсь? Пожалуйста, поговорим за поворотом! Если мои аргументы не покажутся убедительными, вернешься, но нас не должны здесь видеть! – быстро проговорил он, теряя терпение.