У него все болело. В горле пересохло, язык опух, а голова раскалывалась даже хуже, чем в тот день, когда ему установили Надю. Почему не выключается чертов свет? Ватт крепко зажмурился в геройской попытке укрыться от него. Хотелось выругаться, вот только это требовало слишком много усилий.

– Ватзан, – прозвучал в ушных антеннах голос Нади.

– Ой! Слишком громко!

Парень вздрогнул и зажал уши ладонями. Потом перекатился на бок и сквозь туман понял, что на нем вчерашняя одежда. Что случилось?

– Пей, – скомандовала Надя.

На столике возле кровати стоял графин с водой и пузырек обезболивающего. Ватт с трудом сел и обхватил графин обеими руками.

– Ничего себе. – Выпив полграфина, парень покачал головой. – Который час?

– Восемь вечера, суббота.

– Какого черта! – Ватт хотел встать, но снова опустился на кровать – колени подгибались. – Родители…

– Думают, что ты заболел. Я проникла в их личный медицинский компьютер и взломала бота-регистратора, а потом заставила его сообщить, что ты подцепил грипп. Даже отправила бота-разносчика до их пробуждения убрать виски, чтобы скрыть улики, – с некоторой гордостью сказала Надя. – Отец утром отнес тебя в постель. А мама позаботилась о тебе, прежде чем пойти на работу. Через бота-медика я велела ей принести все это, – добавила она, имея в виду воду и обезболивающее средство.

– Спасибо, – буркнул Ватт.

Экстренный режим Нади впечатлял.

– Я предупреждала тебя о побочных эффектах приема нелегальных препаратов.

– Что? – Парень сделал глоток воды и потер глаза, чувствуя себя вымотанным. – Боже, у меня еще никогда не было такого похмелья.

– Это не похмелье. Тебе подсунули наркотики, – настойчиво проговорила Надя. – Это сделала Леда. Как много ты помнишь?

Леда! Он совсем забыл о том визите. Ватт пытался восстановить порядок событий прошлой ночи, но мысли путались. Они сидели с Дереком, потом на пороге нарисовалась Леда… ее вопросы насчет Атласа… поцелуй со вкусом виски… На этом воспоминания обрывались.

– Что произошло? – хрипло прошептал он.

– Я прокручу запись.

Даже когда Ватт был настолько пьян, что Надя не могла достучаться до него, когда сам он не осознавал собственных ощущений, – она все записывала в память. Это было и милостью, и проклятием.

Надя воспроизвела запись на его линзы, словно показывая видео с эффектом погружения. Ватт вновь пережил прошлую ночь, глядя на происходящее сквозь призму алкоголя: как ворвалась Леда, как говорила с ним об Эйвери, предложила наркотики. Парень видел, что отказывается – это он помнил, – а потом девушка пожала плечами и стала наливать им виски.