– Видишь где-нибудь статую? – спросил Атрей.

Кратос только пробормотал что-то нечленораздельное. Он провел лодку мимо винных бочонков и жилистых волокон водорослей, цеплявшихся за целое кладбище лодок.

– Кажется, я что-то вижу, – доложил Атрей.

Кратос налег на весло, чтобы развернуться направо.

– Вон там! – воскликнул мальчик.

За поворотом они увидели наполовину погруженную статую Тора с лицом в желудочном соке. Кратос подгреб ближе к шлему.

– Мимир, у тебя есть какие-то предположения, где Один мог бы спрятать твой глаз? – спросил мальчик.

– Нет. Я же им не вижу, – ответил Мимир.

– Вон там молот, – сказал Кратос.

Он перепрыгнул из лодки на статую. Восстановив равновесие, он взобрался на молот, подошел к тому месту, где заметил подозрительное сияние, и ударил по нему рукоятью своего топора.

– Внутри что-то есть, – сообщил он.

Расшатав внешнюю пластину, он откинул ее и обнаружил внутри сундук. Порывшись в нем, Кратос нашел глаз Мимира и торжественно поднял его.

– А теперь осторожней… – сказал Мимир.

Если бы у него до сих пор было сердце, оно бы сейчас бешено застучало. Кратос приподнял голову и посмотрел на нее.

– Вставь мне его в голову для надежности, – продолжил Мимир.

Когда Кратос вставил глаз в пустую глазницу, его собеседник тут же принялся вращать им и оглядываться по сторонам.

– Спасибо, брат. Я уже и забыл, как это здорово – видеть все двумя глазами.

Кратос перебрался обратно на лодку.

– И как нам теперь выбраться? – поинтересовался Атрей.

– Подадим змею сигнал, – ответил Кратос.